предыдущий документ | следующий документ
|
СЕКРЕТНО
ЦК ВКП(б) Т. СТАЛИНУ И.В.
Считаем долгом большевиков довести до Вашего сведения нижеследующее. Наряду с тем, что подавляющее число наших научных работников самым честным и добросовестным образом отнеслись к решению ЦК и Совнаркома о ликвидации недостатков в работе Академии и, в первую очередь, ликвидации разрыва между теорией и практикой, группа старых ученых (Н.Вавилов, Е.Лискун, М.Завадовский, Д.Прянишников) с явной враждебностью относится к мероприятиям, проводимым партийной частью Президиума во исполнение этих директив. Группа эта возглавляется Президентом Академии Н.И.Вавиловым, настроение которого стало особенно враждебным после лишения его звания члена ЦИК на VII Съезде Советов и в связи с отменой чествования его юбилея, реклама о котором была им широко организована как внутри, так и за пределами нашего Союза2. Вавилов всегда горой стоит за вредителей. Когда ему указали на безобразное положение филиала Всесоюзного Института Растениеводства в ДВК, он, рассвирепев, заявил, что, когда там были Соболев и Савич (вредители), то дела шли «блестяще» — «это были честные самоотверженные люди!» Не было случая, чтобы Вавилов о ком-либо из установленных вредителей (Таланов, Максимов, Левитский и др.) сказал, что они преступники. Этим он всегда мешал нам правильно направить настроение массы научных работников. Окружен он постоянно самой подозрительной публикой. В качестве Президента он фактически представляет в настоящее время отрицательную величину, фигурируя, как таковой, лишь в торжественных случаях. В Президиуме Академии он проявляет себя наиболее энергично лишь при отстаивании увеличения штатов и денег для своего института. Он находится постоянно в Ленинграде и изредка выезжает в Москву в месяц на 1 день и то больше по делам Академии наук. Всегда предпочитает, взявши какого-либо иностранца (Харланда или Меллера), уехать на 6 месяцев в турне по СССР совершенно бесконтрольно. При начале обследования Института Удобрений и Агропочвоведения Вавилов заявил, что «академик Прянишников немедленно уйдет из Института, если осмелятся обследовать его лабораторию». Такая постановка вопроса имела целью терроризировать всех проверяющих. Проф. Мейстер — крупнейший селекционер, член ВКП(б), отказывался участвовать в проверке работ Института Растениеводства. Вавилов возглавляет Институт Генетики Академии наук СССР и там орудует совершенно бесконтрольно, окружив себя иностранцами (Меллер, Костов и др.). По поводу наших проверок он заявил, что «если бы непременный Секретарь Академии наук Волгин вздумал его проверить, то он немедленно ушел бы». Этим он стремился сузить и вырвать когти у наших обследователей. Очень близкий к нему проф. Лискун (кандидат в академики), отдыхавший во время VII Съезда Советов в Узком, под Москвой, со многими учеными, утверждал будто ученые приняли крайне резко и «считают неправильным» выступление т. Чернова на VII Съезде по поводу недостатков сельскохозяйственной науки. Он даже утверждал, что многие «лучшие ученые» (?) уйдут из системы Наркомзема. Такие разговоры ведутся в среде близких к нему людей. Наряду с тем Вавилов всюду твердит о своем стремлении в Индию, Персию, Китай — куда угодно за границу, что убеждает в его стремлении — подальше от СССР. Нами проведена большая положительная работа — проверка выполнения тематических планов институтов за 1934 г. и в связи с этим проверка научных кадров. Метод проверки — создание бригад с участием высококвалифицированных ученых, как партийцев, так и беспартийных, детально изучающих работу каждой лаборатории в отдельности в свете выполнения задач, поставленных партией и правительством. Обследования эти позволили выявить, разоблачить и снять с работы двурушников-предателей, участников бывшей контрреволюционной троцкистско-зиновьевской оппозиции и выявить наличие значительной засоренности институтов классово-враждебными элементами. Проверка кадров в обследованных институтах, как правило, проводилась совместно с партийными организациями. В результате обследований оказалась снятой довольно большая группа работников, причем работа институтов стала заметно улучшаться. Одновременно мы всячески выявляем и укрепляем надежный советский актив ученых. В процессе изучения работы каждой лаборатории нами ведется решительная борьба с оторванностью научно-исследовательной работы от запросов социалистической практики, с так называемыми переходящими темами и с дробностью тематики. В качестве актуальной задачи нами ставится организация действенной помощи со стороны наших ведущих институтов колхозам и колхозникам в нынешнюю посевную кампанию и вопросе конкретной реальной связи и научно-методической помощи хатам-лабораториям. В процессе и в результате обследований нами ведется борьба с лжеспециалистами, эксплуатирующими доверие партии и правительства в своих личных корыстных целях (Гаман, Чижевский, Ильин). Вот эта-то борьба за решительный поворот и перестройку науки в сторону практических запросов социалистического сельскохозяйственного производства, на что указывал т. Сталин на XVII съезде партии, и вызывает глухое сопротивление части старых научных работников, пытающихся уклониться от выполнения прямых и непосредственных практических боевых задач. Эта группа ученых пытается прикрыться формальной аргументацией о том, что постановление СНК СССР от 16 июля 1934 г. о реорганизации Академии еще не введено в действие, что до настоящего времени СНК не утвердил списка академиков и членов-корреспондентов, что, по их мнению,— Академия с. х. наук им. Ленина попросту «не существует». Академик Вавилов и другие весьма часто противопоставляют работе Академии с. х. наук «традиции» Академии наук СССР, никогда (по словам Вавилова) не проверяющей непосредственно лабораторий, научных работников институтов и их руководителей. Академик Вавилов постоянно и публично заявляет, что всякая проверка работы высококвалифицированных научных работников является попросту оскорбительной и «лично для него неприемлемой». Именно в связи с этой предстоящей проверкой Института Растениеводства и с учетом той эффективности, которой удалось добиться после проверки ряда институтов, — небольшая группа вышеуказанных ученых заняла враждебную позицию по отношению к Академии с. х. наук и ее мероприятиям. Мы рассматриваем это сопротивление как одну из форм классовой борьбы на данном этапе и в то же время считаем, что только методами тщательно организованной, научно-углубленной публичной проверки и изучения работ каждого научного работника, каждой лаборатории и института в целом, — добьемся коренного сдвига в работе наших институтов и в самом деле ликвидируем отрыв сельскохозяйственной науки от бурно растущих запросов колхозов и колхозников. Нами организованы в настоящее время в институтах «научные советы», представляющие собою научную общественность Института, перед лицом которой происходит публично работа отдельных лиц. Эта публичность дала возможность показать некоторых ученых в их истинном свете, что, конечно, им не может нравиться. Партийная часть Президиума Академии считает правильной линию, которую она энергично проводит в настоящее время по выкорчевыванию всех элементов отрыва сельскохозяйственной науки от практики, по очищению институтов от классово враждебных элементов, по поднятию самой теоретической работы на более высокий уровень в соответствии с указаниями партии и правительства. Если раньше, три-четыре года назад, эти же ученые резко выступали против возможности планирования науки, то теперь они столь же, если не больше, враждебно относятся к проверке их работы. Мы же считаем, что проверка исполнения столь же актуальна в науке, как и в производстве. Вышеописанные настроения и поведение группы ученых во главе с академиком Вавиловым не могут не тормозить разворачивание научной работы. Это тем более опасно, что партийная прослойка среди научных работников продолжает оставаться количественно слабой и в научном отношении молодой. Что касается группы старых ученых, недавно принятых в партию (Тулайков, Серебровский), то они за редким исключением (Мейстер) плетутся в хвосте за Вавиловым.
Вице-Президент Академии
Парторг Академии, 27 марта 1935 г.(3)
Архив Президента России, ф.3, оп.30, д.63, л.143—146. Машинопись с карандашными подчеркиваниями и отчеркиваниями на полях Сталина. Подписи — автограф.
|
Другие документы "Дела Николая Вавилова"
Источник: Суд палача. Николай Вавилов в
застенках НКВД. М.: Academia, 1999, с.164-167.
Ранее опубликовано: Ю.Н.Вавилов, Я.Г.Рокитянский. Знания, брошенные в огонь, с.632-633.