В. В. Кабанов

А.В.ЧАЯНОВ.

Краткий биографический очерк¹

© В.В.Кабанов

Александр Васильевич Чаянов, сын купца Василия Ивановича Чаянова и Елены Константиновны Клепиковой (из мещан), родился в Москве 17 января 1888 г.

Окончив частное реальное училище Воскресенского, юноша в 1906 г. поступил в Московский сельскохозяйственный институт (так тогда называлась Петровская сельскохозяйственная академия) скорее всего под влиянием родственников: его мать была одной из первых женщин, окончивших «Петровку», ее выпускником был и двоюродный брат Александра — известный опытник Сократ Константинович Чаянов.

С учебным заведением А. В. Чаянову повезло. Это были годы расцвета Петровской академии. Среди преподавательского состава выделялись профессора Н. Н. Худяков, А. Ф. Фортунатов, Д. Н. Прянишников, которые оказали самое благотворное влияние на юношу. А из студентов он сошелся со своим однокурсником Н. И. Вавиловым.

Вспоминая эти годы, Николай Иванович Вавилов писал:

«Это была пора, когда в академии было 300 студентов, знавших друг друга, когда вся академия от профессоров до студентов была большой дружной семьей. То была пора кружков любителей естествознания, общественной агрономии, дополнявших и без того прекрасную школу. Студент ловил идеи у профессуры и сам быстро превращался в исследователя»².

А. В. Чаянов подготавливает много докладов в семинарах А. Ф. Фортунатова, В. Я. Железнова и др., с увлечением работает а лаборатории физиологии растений Н. Н. Худякова (только чудом не становится физиологом!), посещает наиболее популярные студенческие научные кружки любителей естествознания и по общественной агрономии.

Достаточно назвать несколько из множества его докладов, чтобы судить о широте и разнообразии его интересов: «Теория предельной полезности по К. Менгеру», «Графический метод исследования функций двух переменных», «К вопросу о догме и критике технических методов статистического анализа», «Сравнение статистического метода с методами естественных наук», «Факторы, обусловливающие пестропольную систему полевого хозяйства на юге России», «Значение изучения организационных планов крестьянского хозяйства для деятелей агрономической помощи населению», «Сущность и пределы науки», «Дарвинизм и социология», «Существует ли принципиальное различие между опытами и методами статистического исследования», «Общественные мероприятия в сельском хозяйстве Италии», «История сельского хозяйства в Бельгии»³.

В этом многообразии все же выделяется то главное, что "впоследствии приобретает более четкие очертания. Первое — это попытка целостного, глобального восприятия и осмысления задач науки (с позиций и философии, и естествознания, и социологии, и политэкономии). Второе — это выбор основных направлений будущих исследований: крестьянское трудовое хозяйство, кооперация, общественная агрономия. Третье — это отработка инструментария, методики исследовательской работы, отсюда интерес к статистике и счетному методу.

Обращает на себя внимание интерес молодого студента, уже на 1-м курсе, к трудам К. Менгера, основателя австрийской школы теории предельной полезности, а в дальнейшем и Э. Лаура, которые оказали влияние на ранние работы А. В. Чаянова.

Если принять во внимание живейший интерес молодого человека к истории, особенно истории Москвы, искусству, литературе, книге, причем интерес не дилетанта, а человека, профессионально постигающего суть предмета, то перед нами возникает формирующийся тип ученого эрудированного, разностороннего, словом, из тех, кого назовут последними энциклопедистами.

Во время каникул А. В. Чаянов посещает в 1908 г. Италию, а в 1909 г. — Бельгию. Он знакомится с этими странами не столько как турист, сколько как ученый. Молодой человек, которому едва исполнилось двадцать, в 1909 г. составляет наcтоящую программу ознакомления с постановкой в этих странах агрономического образования и кооперативной работы. Его доклады по возвращении на родину о своих впечатлениях пользуются популярностью не только в студенческой аудитории, но и среди кооператоров и агрономов.

Именно поэтому в 1908 г. появляется его первая печатная работа о кооперации в Италии. В последующие годы их число увеличивается, и в год окончания института (в 1911 г.) А. В. Чаянов уже был автором 18 печатных работ, которые были по достоинству оценены не только в институте, но и в кооперативно-агрономических кругах⁴. Он был оставлен для подготовки к научной и преподавательской работе при кафедре сельскохозяйственной экономии (летом 1910 г., еще до официального получения диплома об окончании института⁵). Одновременно он привлекается к работе над бюджетными обследованиями, которая ему поручается агрономическим съездом Московской губернии, состоявшимся в 1911 г. А вскоре последуют приглашения для чтения различных экономических курсов в МСХИ, коммерческом институте, университете им. А. Л. Шанявского.

Но прежде, сдав магистрский экзамен в 1912 г., А. В. .Чаянов совершил годичную командировку в Западную Европу, куда он был направлен на стажировку. Там он работает под руководством профессора В. О. Борткевича в Берлине и Д. Золла в Париже, где завершает «Очерки теории трудового хозяйства». Этим трудом он вносит важный вклад в формирование нового организационно-производственного направления русской экономической мысли.

А. В. Чаянов и его единомышленники А. Н. Челинцев, Н. П. Макаров, А. А. Рыбников ставили своей целью улучшение крестьянского трудового хозяйства на основе рациональной организации производства, его интенсификации за счет передовой технологии, кооперирования сбыта и переработки сельскохозяйственных продуктов и т. д.

Новая организация крестьянского хозяйства мыслилась организационно-производственным направлением вне ломки существующего политического и экономического строя России. В основе понимания природы крестьянского трудового, хозяйства представителями организационно-производственного направления лежала семейно-трудовая теория, с помощью которой доказывались исключительная выживаемость и устойчивость крестьянского хозяйства. Эта устойчивость многократно усиливалась посредством кооперации; Отсюда самое пристальное внимание уделялось теории и практике кооперативной работы.

Практическая работа А. В. Чаянова сосредоточивается в области крестьянского льноводства и льноводческой кооперации. Созданное А. В. Чаяновым, С. Л. Масловым, А. А. Рыбниковым, В, И. Анисимовым и др. в 1915 г. Центральное товарищество льноводов уверенно и поразительно быстро завоевывает внутренний и мировой рынок.

Успешная деятельность русской кооперации во многом зависела от наличия хорошо подготовленных кадров. Поэтому много внимания А. В. Чаянов отдает работе на различных кооперативных курсах. Наиболее широко, систематически и квалифицированно постановку кооперативного образования удалось наладить Московскому народному университету им. А. Л. Шанявского. Здесь сосредоточиваются лучшие кооперативные силы: А. Е. Кулыжный, П. А. Садырин, С. Н. Прокопович, В. Н. Зельгейм, М.Н. Туган-Барановский и др.

В этой среде прочно утверждается молодой Чаянов, который, помимо чтения лекций по ряду экономических дисциплин, выполнял еще и обязанности секретаря кооперативного отдела Московского народного университета. Эта организационная работа, связанная с постановкой учебного плана. Приглашением преподавателей, организацией экскурсий для слушателей, проведением собеседований с ними и т. д., хотя и способствовала завязыванию многочисленных знакомств в научной и кооперативной среде, была очень хлопотной и отнимала много времени и сил. А ведь он не прекращал своей основной работы в МСХИ. В 1915 г. Чаянов согласно формулярному списку значился преподавателем кафедры сельскохозяйственной экономии с годовым содержанием в 2100 руб.; он высочайше удостоен по ведомству Министерства земледелия чина коллежского секретаря⁶.

А. В. Чаянов прекрасно владеет аудиторией. Его лекции интересны и собирают много слушателей. Очень скоро ему будут поручать ответственные вводные лекции для молодых слушателей.

Петровка оставалась главной «средой обитания» А. В. Чаянова, но оживленным участком работы была кооперативная деятельность.

В 1915–1916 гг. кооперативный отдел университета им. А. Л. Шанявского — это по существу мозговой центр русской кооперации. Именно здесь формируется то ядро, которое в июле 1915 г. организует Всероссийский центральный кооперативный комитет, оформившийся в 1917 г. во Всероссийский Совет кооперативных съездов — высший орган коопераций. Именно это ядро решится выдвинуть в 1917 г. кооперацию в качестве самостоятельной общественной организации на политическое поприще.

Непременным участником всех кооперативных инициатив станет А. В. Чаянов. Его избирают в члены Всероссийского Совета кооперативных съездов, который выдвигает А. В. Чаянова в качестве представителя от кооперации в учреждения Временного правительства (Государственный комитет по народному образованию, Министерство земледелия, Предпарламент) и общественные Организации (Лига аграрных реформ и др.).

Каковы были политические позиции А. В. Чаянова в период революции? Прежде всего надо подчеркнуть, что он никогда не состоял в какой-либо политической партии. Активизация его общественно-политической деятельности связана с общим национальным подъемом, с пробуждением «кооперативного самосознания», расширением сферы деятельности кооперации, ее распространением на культуру, просвещение, политику. В области кооперативной работы ранее всего и прочнее утвердил себя Чаянов как личность. Поэтому его общественно-политические позиции правомернее всего рассматривать в контексте с судьбами русской кооперации.

А кооператоры, претендуя на политической арене на роль «надклассовой» третьей силы и добившись некоторого успеха на этом поприще, были преисполнены самомнения и самоуверенности. Они даже выдвинули кооперативную группу в качестве особой, имеющей самостоятельную платформу на выборах в учредительное собрание, но потерпели неудачу.

Кооператорам, как и многим русским интеллигентам, пришлось пройти через наивную веру в очистительную силу Февральской революции (и, следовательно, во Временное Правительство). И лишь немногие понимали, что она, не решив и сотой части своих задач, уже сходила с исторической арены.

Одним из нерешенных был аграрный вопрос. А. В. Чаянов выступил в Лиге аграрных реформ со своим пониманием предстоящей земельной реформы. Он был против раздела земли, ратовал за ее национализацию. Первыми шагами на этом пути должны стать: изъятие земли из торгового оборота, регулирование перехода земли из рук в руки через земельные комитеты, введение прогрессивного дифференцированного налога. Крупные хозяйства подлежали принудительному отчуждению (за выкуп), леса и специальные виды хозяйства (племенные, селекционные) национализировались. Государство должно было проводить мелиорационные и землестроительные мероприятия, организовать переселенческий фонд и проводить аграрную политику, облегчавшую развитие трудового хозяйства.

Однако (и в этом главное) любая программа, в том числе и чаяновская, предлагавшаяся без учета вопроса о власти, без учета стремительно нарастающего могучего крестьянского восстания, была утопичной и обреченной на неудачу.

То, что делали А. В. Чаянов и его коллеги в Лиге аграрных реформ, Главном земельном комитете, Министерстве земледелия и других организациях по учету земельного фонда, проведению переписей, тщательной проработке земельной реформы и различных подготовительных мер к ее проведению, было, безусловно, нужно. Но события нарастали катастрофически быстро. Требовалась немедленная передача земли крестьянам. Эсерствующие и беспартийные аграрники-специалисты так и не смогли решить противоречия между экономической гармонией и политической целесообразностью. Для них было ближе сохранение порядка, нежели его нарушение, даже во имя справедливости. (Хотя о каком порядке могла идти речь? Но даже тот относительный, который существовал, был бы неизбежно сметен «самым свирепым», по выражению В. И. Ленина, крестьянским восстанием.)

Венцом политической карьеры А. В. Чаянова, в период буржуазно-демократической революции было выдвижение его на пост товарища министра земледелия в последнем составе правительства. И хотя двадцатидевятилетний Чаянов пробыл всего около двух недель на этом посту и фактически мало Что мог сделать (возможно, он помогал своему старому товарищу С. Л. Маслову готовить тот печально знаменитый проект земельной реформы, который сурово раскритиковал В. И. Ленин), морально он должен разделить с Временным правительством ответственность за то, что крестьяне не получили землю.

Кооператоры встретили Октябрьскую революцию настороженно, а некоторые враждебно. Эти настроения отразил состоявшийся в феврале 1918 г. в Москве I Всероссийский кооперативный съезд, который по существу выразил недоверие Советской власти. В числе выступавших на съезде был и А. В. Чаянов. Однако вскоре позиции кооперативных лидеров меняются в сторону установления контактов с Советской властью. В марте 1918 г. был заключен взаимовыгодный компромисс, закрепленный декретом от 12 апреля 1918 г.

Однако деловое, сравнительно бесконфликтное сотрудничество кооперации с Советской властью продолжалось недолго. Особенно напряженно проходил комбедовский период. Тенденция огосударствления кооперации и изменений принципов ее работы стала проявляться особенно ярко.

Важнейшим шагом на пути ликвидации самостоятельности кооперации явилась национализация Московского народного (кооперативного) банка. Переговоры делегации кооператоров чрезвычайного съезда акционеров банка с В. И. Лениным по поводу этой акции проходили в конце ноября 1918 г. В составе делегации был и А. В. Чаянов. На его вопрос, нельзя ли оставить МНБ как кредитный центр Коопераций, который «сохранял бы свой самостоятельность», В. И. Ленин ответил, что он видит в этом выгоду. В. И. Ленин подчеркнул, что отношение Советской власти к Центросоюзу всегда было благожелательным, она всегда входила с ним в соглашение и такое же отношение возможно с МНБ⁷.

В резолюции ни слова не говорилось о слиянии кооперативного банка с государственным. Поэтому В. И. Ленин через два дня писал: «Представители съезда тогда заменили свою резолюцию другой, провели через съезд другую резолюцию, в которой вычеркнули все, что говорилось против слияния, но.... но выдвинули план особого «кредитного союза» кооператоров, ничем на деле не отличающегося от особого банка!»⁸.

2 декабря 1918 г. был принят декрет Совнаркома «О национализации Московского народного банка и кредитования кооперации»⁹. На балансе учреждений Народного банка РСФСР был открыт счет бывшего кооперативного банка¹⁰.

История национализации МНБ показала, что взаимопонимания договаривающихся сторон не произошло. Переговоры шли на «разных языках»: кооператоры стоили на «кооперативных» принципах независимости кооперации от государства, В. И. Ленин полагал, что в новом обществе и кооперация должна строиться на новых принципах, которые вскоре и были изложены в ряде документов, особенно в декрете «О потребительской коммуне» от 20 марта 1919 г. Суть их — полный отказ от традиционных принципов кооператива — добровольности объединений, паев и т. д., принятие обязательного членства и пр. В результате ликвидации кредитного центра кооперация в сущности лишилась возможности свободного финансирования. Она получала от государства субсидии лишь под определенные торговые операции, проводившиеся по заданиям государства.

Все попытки получения иных источников (и форм) кредитования (в частности, из так называемого миллиардного фонда) не увенчались успехом.

Вопросы о сотрудничестве с Советской властью, о характере отношений с правительственными органами, об участии в них кооператоров, и др. оживленно обсуждались с конца 1918 г. в кооперативных центрах, и прежде всего в идейном центре сельскохозяйственной кооперации — Сельскосовете.

Под председательством С. Л. Маслова здесь собирался весь цвет русской сельскохозяйственной кооперации: Н. В. Крылов, С. В. Бернштейн-Коган, А. Н. Минин, Н. П. Гибнер, Д. Г. Лихоносов, И. П. Матвеев, А. В. Чаянов. Эти члены Совета имели решающий голос. С правом совещательного голоса присутствовали: Н. И. Любимов, Н. Д. Кондратьев, Н. В. Воленс, Д. Г. Цвейтов, В. Н. Бреславец и др. На заседаниях часто присутствовали представители местных кооперативных союзов.

На этих заседаниях часто, иногда по нескольку раз, брал слово А. В. Чаянов. В архивном фонде Сельскосовета сохранились протоколы заседаний Совета, в которых зафиксированы все выступления А. В. Чаянова.

Так, на заседании 26 мая 1919 г. он выступил с докладом о схеме строительства сельскохозяйственной закупочной кооперации. Судя по тому, что на протяжении 1918 г. кооперация активно привлекалась правительством к распределительной и заготовительной работе, постановка подобного доклада была своевременной и актуальной.

Большинство рассматриваемых в Сельскосовете вопросов было так или иначе связано с вопросом о взаимоотношениях с органами Советской власти. При Наркомземе образуется кооперативный комитет, куда входит и А. В. Чаянов. Однако деятельность комитета не дала ощутимых результатов.

Начиная с февраля 1919 г. А. В. Чаянов, Н. В. Крылов и др. пытаются активизировать деятельность кооператоров. Однако это делать становилось все труднее из-за общего курса государства на интенсивное свертывание деятельности сельскохозяйственной кооперации. Многие кооператоры оставляют работу в кооперации.

С болью в сердце они пишут письмо В. И. Ленину, в котором указывают на разрушение крестьянских хозяйств, на развал кооперации. Критика кооператорами аграрной и продовольственной политики Советской власти была резкой, но не контрреволюционной, ибо иная политика, предлагавшаяся кооператорами, конструировалась ими в рамках советской системы. И, стало быть, это не означало отхода кооператоров от Советской власти. Правда, кое-кто эмигрировал, но многие продолжали трудиться в народном хозяйстве.

А. В. Чаянов с 1919 г. сосредоточивает свою работу в Народном комиссариате земледелия. Одновременно он продолжает преподавательскую работу в МСХИ, университете им. А. Л. Шанявского. Он много размышляет и пишет о народном образовании, о постановке высшего образования. Его волнуют вопросы музейного дела. Он участвует в работе Всероссийского съезда по вопросам культурно-просветительной деятельности кооперации. Наконец, он пишет свою первую повесть, которая выходит в 1918 г. Год ее выхода автор на обложке помечает необычно: «1 год республики». Эта маленькая деталь подчеркивает его причастность к происходившему.

Сопричастность к великим свершениям революции он подтверждает серьезной работой в Наркомземе по землеустройству.

По заданию Наркомзема он разрабатывает сложнейшие теоретические вопроси землеустройства, которые имели большое практическое значение. К своей работе он привлекает лучшие агрономические силы, а также экономистов, статистиков (Н. Д. Кондратьев, А. Г. Дояренко и др.). Организованный им в 1919 г. семинарий по сельскохозяйственной экономии и политике вплотную занят актуальными проблемами землеустройства.

Порученная работа была выполнена довольно скоро. 21 марта 1921 г. в государственное издательство было направлено письмо, подписанное руководством Наркомзема (И. А. Теодоровичем и Н. Осинским), в котором говорилось: «По поручению Наркомзема Высшим семинарием сельскохозяйственной экономии и политики при Петровской сельскохозяйственной академии под руководством профессора А. В. Чаянова была предпринята научная разработка некоторых основных проблем землеустройства, доныне совершенно не освещенных в русской экономической литературе. В настоящее время уже закончены разработкой две чрезвычайно важные для научной постановки современных землеустроительных работ проблемы: 1) Оптимальные размеры площади сельскохозяйственного предприятия; 2) Методы определения количественного эффекта землеустроительных работ»¹¹. Наркомзем ходатайствовал перед Госиздатом о срочном издании этих работ, каковые и вышли спустя некоторое время, выдержав несколько изданий.

Активная работа А. В. Чаянова в Наркомземе не была случайной. Страна испытывала острый недостаток в специалистах. И лучшие из них работали и в науке, и в высшей школе, и в кооперации, ив высших государственных учреждениях. Это имело несомненные плюсы: наука четко знала, что требуется практике, а вузы были. осведомлены о ее потребностях, что способствовало целенаправленной подготовке будущих специалистов. Такое положение соответствовало и разносторонним интересам А. В. Чаянова, постоянно стремившегося глубоко вникнуть в суть дела, довести его до конца и осуществить в жизни. И в этом еще одна его характерная черта: и стремление, и умение сочетать теорию с практикой.

Весной 1921 г., в переломный момент перехода к нэпу, А. В. Чаянов работает в очень ответственной комиссии по продналогу при Наркомземе (вместе с И. А. Теодоровичем, Б. Н. Книповичем, А. К. Берзиным, Н. Д. Кондратьевым и др.). Комиссия разработала и приняла 31 марта «Основные, принципы построения продналога». В основу перехода от продразверстки к продналогу были положены учет интереса крестьянина, стимулирование его к хозяйственной деятельности.

Глубокие знания крестьянского хозяйства, правильное понимание экономической и политической ситуации, высокий профессионализм, наконец, успешные выполнения заданий руководства Наркомзема способствовали росту авторитета А. В. Чаянов не только в научной и кооперативной среде, но и среди советских и партийных работников. И не случайно в феврале 1921 г. он утверждается членом коллегии Наркомзема (с совещательным голосом)¹². Тогда же, в феврале, В. И. Ленин предложил включить А. В. Чаянова в состав только что образованного Госплана¹³. А в апреле в связи с учреждением экономического совещания при плановой комиссии Наркомзема его назначают заместителем председателя этого совещания¹⁴, призванного начать разработку мероприятий по подъему производительных сил сельского хозяйства.

Являясь весьма авторитетным членом коллегии Наркомзема, полное уважение и доверие к которому проявило тогдашнее руководство наркомата, А. В. Чаянов принимал самое непосредственное участие в подготовке важных документов комиссариата. С его участием подготавливались такие документы, как проекты постановлений о нормах обложения продналогом картофелеводческих хозяйств, об упорядочений крестьянской трудгужповинности, об улучшении постановки сельскохозяйственного образования, о концессиях и арендах в сельском хозяйстве, о концессиях на производство сельскохозяйственных машин и др.

А. В. Чаянов жил жизнью страны и искал приемлемые формы и способы возрождения народного хозяйства. Самым, пожалуй, главным в его работе этого периода была подготовка первого плана восстановления сельского хозяйства.

23 ноября 1921 г. на объединенном заседании президиума Госплана с сельскохозяйственной секцией Госплана и представителями Наркомзема был заслушан доклад А. В. Чаянова «Генеральный план Наркомзема на 1921–1922 гг.» Под председательством Г. М. Кржижановского здесь собрались ученые» специалисты сельского хозяйства, статистики: В. Л. Вильямс, Д. Н. Прянишников, А. Е. Лисицкий, А. И. Хрящева, П. И. Попов, Н. Д. Кондратьев, А. В. Тейтель, И. П. Огановский и др. Обсудив доклад, Госплан постановил: «Заслушав генеральный план НКЗ на 1921—1922 гг., Госплан признал его в основе построенным правильно и рассматривает его как программу первого реалистического подхода к построению единого сельскохозяйственного плана»¹⁵. В дальнейшем А. В. Чаянов отходит от работы по планированию.

1922 г. вносит много перемен в жизнь А. В. Чаянова. На базе семинария по сельскохозяйственной экономии и политике создается научно-исследовательский институт под тем же названием. Его директором становится А. В. Чаянов. Происходят изменения в личной жизни: он женится на Ольге Эммануиловне Гуревич. В том же году А. В. Чаянов получает длительную заграничную командировку.

Поездка предстояла весьма ответственная и преследовала несколько целей. Прежде всего это посещение международного конгресса по маслоделию, который состоялся в США. Далее необходимо было помочь наладить внешнеторговые связи Советского государства с помощью кооперации. Большую роль здесь должен был сыграть нарком внешней торговли Л. Б. Красин, введенный в состав правления Центросоюза и выступавший за рубежом в качестве его представителя. В распоряжение Красина и направлялся А. В. Чаянов. Кроме того, ему поручалось содействовать возвращению на родину Н. П. Макарова и А. Н. Челинцева. И наконец, предстояла обширная программа научных работ, связанных с изучением мирового сельского хозяйства в научных и практических целях.

Отправившись за рубеж весной 1922 г., А. В. Чаянов и его жена пробыли там полтора года.

За рубежом, в мае, 1923 г., рождается их первенец — сын Никита. В конце, мая А. В. Чаянов в письме Г. А. Студенскому сообщает: «У меня все по-прежнему благополучно. Сын ведет себя великолепно и работать не мешает»¹⁶.

Летом 1923 г. они живут в маленьком немецком городке Гейдельберге, что расположен между Франкфуртом-на-Майне и Штутгартом, недалеко от Мангейма. Отсюда в июне он буквально бомбардирует Наркомзем и экономистов-аграрников письмами с весьма интересными предложениями.

Дело в том, что среди экономистов Запада, немецких прежде всего (профессор Зеринг), зарождается замысел грандиозного труда «Положение мирового сельского хозяйства и торговля сельскохозяйственными продуктами после войны». Приглашались и русские ученые, авторский коллектив которых стал формировать А. В. Чаянов. Как ответственный редактор русского отдела серии, он пытается привлечь к работе Н. П. Макарова, Н. П. Огановского, А. Н. Челинцева, А. И. Хрящеву, Б. Н. Книповича, Г. А. Студенского, А. Е. Лосицкого, Н. Д. Кондратьева, И. М. Жирковича, П. И. Лященко и др. Наркомзем весьма положительно отнесся к этой инициативе.

За рубежом А. В. Чаянов вновь берется за разработку своей теории крестьянского хозяйства. Несколько статей он публикует в немецких, журналах, а главный свой труд по этой проблеме — «Учение о крестьянском хозяйстве» — выпускает в Берлине в 1923 г. На родине он выйдет в 1925 г. под названием «Организация крестьянского хозяйства», а в 1927 г. с немецкого издания осуществится перевод на японский язык.

За границей А. В. Чаянов пишет третью романтическую повесть «Венецианское зеркало, или Диковинные похождения стеклянного человека» и издает ее в Берлине (вторая повесть «Венедиктов, или Достопамятные события жизни моей» вышла в Москве в 1922 г.). Все повести вышли под псевдонимом «Ботаник X»¹⁷.

Помимо всего прочего, А. В. Чаянов занимается очень нужной для всех работой — закупает в счет, выделенных специально средств книги. Эти книги предназначены для Наркомзема и для института, которым он руководит.

В письме из Гейдельберга от 15 июня 1923 г. он сообщает о том, что весьма прилежно занимается поручением коллегии Наркомзема. И здесь проявляются удивительная реалистичность, хладнокровие, выдержка, в конечном счете умение торговать. Он пишет: «Закупка затруднялась необходимостью самого тщательного отбора книг и выжиданием конъюнктуры рынка. Куплены книги в большинстве дешево в момент падения курса марки»¹⁸.

Играли свою роль, конечно, и старые связи, авторитет А. В. Чаянова как ученого. Он подчеркивал: «Закупки продолжаются. Должен отметить исключительное внимание и содействие ряда заграничных ученых: немцев, англичан и русских»¹⁹.

Результаты поездки за рубеж оказались положительными. Советская кооперация уверенно выходила на мировой рынок, возможности которого для России заметно расширялись благодаря установлению дипломатических отношений с рядом стран. И здесь А. В. Чаянов внес свою лепту; он участвовал в подготовке материалов для Генуэзской конференции. Были установлены полезные контакты с иностранными учеными. Русская наука активно выходит из изоляции. Начинается тесное сотрудничество с английскими, немецкими, французскими, американскими и другими учеными. Русская наука утверждает свой авторитет на самых передовых рубежах.

По возвращении в Россию в конце 1923 г. А. В. Чаянов основное внимание сосредоточивает на научной и преподавательской работе, хотя некоторые обязанности (координация с кооперативными центрами) остаются за ним в Наркомземе.

В 1923—1924 гг. заметное влияние в аграрной среде, среди ученых-экономистов, в высших учебных заведениях получает организационно-производственное направление. Главные силы «организационников» группируются в ТСХА, где они возглавляют важнейшие кафедры экономического факультета: Кафедрой «Организация сельского хозяйства» руководит профессор А. В. Чаянов, кафедрой «Планирование сельского хозяйства» — профессор Н. П. Макаров, кафедрой «Районирование сельского хозяйства» — профессор А. Н. Челинцев, кафедрой «Экономическая географиям — профессор А. А. Рыбников. Все они в расцвете сил. К середине 20-х годов А. В. Чаянову и Н. П. Макарову нет и 40 лет, а А. А. Рыбникову и А. Н. Челинцеву — еще нет и 50.

Завоевывают авторитет и чаяновские ученики А. Л. Вайнштейн, Г. А. Студенский, И. М. Жиркович и др.

Плодотворно работает руководимый А. В. Чаяновым институт сельскохозяйственной экономии. За 10 лет работы институт издал около 50 томов своих трудов. Направление работы института было и теоретическим, и практическим. В теоретическом плане работа сосредоточилась на развитии теории крестьянского хозяйства, на разработке теории размещения (наподобие теории Вебера для промышленности). В практическом отношении исследуются проблемы кредита, ирригации, оптимальных размеров сельскохозяйственных предприятий. Здесь как бы заказчиком является Наркомзем, по поручению которого и ведется разработка названных тем. Тем самым институт выступает в некотором отношении научно-исследовательским центром Наркомзема.

Институт А. В. Чаянова стремительно разрастался. Отпочковывались в самостоятельные научные организации коллективы, разрабатывающие комплексы отдельных программ. Так, направление по изучению цен на сельскохозяйственную продукцию, возглавляемое Н. Д. Кондратьевым, оформилось в качестве самостоятельного Конъюнктурного института, предметом исследования которого стала вся мировая экономика.

Не прекращает А. В. Чаянов и литературных занятий. В 1924 г. выходит в свет его четвертая повесть «Необычайные, но истинные приключения графа Федора Михайловича Бутурлина».

А. В. Чаянов любил свой город и не только населял его «домашними дьяволами». У него есть странички истории Москвы, например, истории Миусской площади. Предмет его специальных изысканий — топография древней Москвы. Своими находками и гипотезами А. В. Чаянов охотно делился с такими же, как и он сам, энтузиастами. Долгие годы А. В. Чаянов состоял членом общества «Старая Москва», куда входили ученые, художники, театральные работники, писатели. А. В. Чаянов в «Старой Москве» сделал несколько докладов об опыте построения топографии Москвы XIII—XVII вв., которые вызвали восторженный отзыв А. М. Васнецова.

Проблематика докладов «Старой Москвы» смыкалась с интересами Русского общества друзей книги, одним из учредителей которого был А. В. Чаянов (1920 г.). Здесь можно было услышать увлекательные рассказы о графическом орнаменте древнепечатных книг, о старой книжной Москве, о Книжной торговле, о встречах в книжном мире и, конечно же, о поисках библиотеки Ивана Грозного. Вообще здесь были доклады, которые не могли оставить равнодушными любителей московской старины: о московских легендах, о подземных ходах под Москвой, о создании исторического плана подземной Москвы и пр.

И наконец, бесконечные беседы единомышленников о русской старине, о книгах. О библиофильской страсти А. В. Чаянова помнят старые москвичи. По свидетельству старых библиофилов, он собрал уникальную библиотеку, которая насчитывала более 5 тыс. томов (на 1925 г.). На нее была выдана государственная охранная грамота.

В середине 20-х годов А. В. Чаянов выпускает последнюю работу по теории крестьянского хозяйства²⁰.

Практические рекомендации А. В. Чаянова, как и в целом представителей организационного направления, в плане устройства крестьянского хозяйства, организации ему агрономической помощи (в 1924 г. выходит 3-м изданием его книга «Основные идеи и методы работы общественной агрономии»), его кооперирования (в 1925 г. 4-м и 5-м изданиями выходит его «Краткий курс кооперации») имели важное значение. Эти рекомендации уже давно выходили за рамки индивидуального хозяйства и касались проблем развития такого крестьянского хозяйства, которое в той или иной форме втягивалось в систему общественных отношений. В этом плане очень плодотворной была идея создания местных агрокомбинатов²¹.

Главной формой втягивания крестьян в обобществленное производство была кооперация. В 1927 г. выходит 2-е издание книги А. В. Чаянова «Основные идеи и формы организации сельскохозяйственной кооперации», в которой систематизирована его кооперативная теория. Кооперация — это путь и формы облегчения труда крестьянина и улучшения его жизни путем постепенного кооперирования тех производственных процессов, которые ему выгодны. А. В. Чаянов подавал, что с помощью кооперации можно избавить крестьян от нищеты и закабаления. В сущности в этом стремлении — безболезненном и эволюционном переходе к социальным улучшениям и совершенствованию — А. В. Чаянов не отличался от своих предшественников — социалистов-утопистов. Но как все принципиально меняется после Октябрьской революции, с переходом власти в руки пролетариата. «В мечтаниях старых кооператоров,— писал В. И. Ленин в статье «О кооперации»,— много фантазии. Они смешны часто своей фантастичностью. Но в чем состоит их фантастичность? В том, что люди не понимают основного, коренного значения политической борьбы рабочего класса за свержение господства эксплуататоров. Теперь у нас это свержение состоялось, и теперь многое из того, что было фантастического, даже романтического, даже пошлого в мечтаниях старых кооператоров, становится самой неподкрашенной действительностью»²².

Взгляды А. В. Чаянова на кооперацию не оставались неизменными. Социально-экономические сдвиги, происходившие в стране, ленинские оценки сущности кооперации при социализме, естественно, вносили уточнения в его позиции. Имея в виду статью В. И. Ленина «О кооперации», А. В. Чаянов писал: «Процесс перерождения внутреннего социально-экономического содержания кооперативного движения, при замене политического господства капитализма властью трудящихся масс, с особенной ясностью был освещен в предсмертных статьях В. И. Ленина о кооперации»²³.

Жизнь приблизила сроки, возможности и необходимость социалистического переустройства деревни. Отсюда возникает чаяновский план «кооперативной коллективизации». Суть его — внесение в сравнительно медленный эволюционный процесс постепенного кооперирования несколько большего акцента на создании производственных форм. «Единственно возможный в наших условиях путь внесения в крестьянское хозяйство элементов крупного хозяйства, индустриализации и государственного плана, — писал А. В. Чаянов, — это путь кооперативной коллективизации, постепенного и последовательного отщепления отдельных отраслей от индивидуальных хозяйств и организации их в высших формах крупных общественных предприятий»²⁴. Теория кооперативной коллективизации опиралась на реальные процессы развития кооперации в деревне 20-х годов и не противоречила ленинскому кооперативному плану. Но если у В. И. Ленина на первом месте, на переднем плане был социально-политический аспект преобразования производственных отношений, то у А. В. Чаянова — скорее технологический. В отношении срока перехода «к крупному производству на началах добровольного объединения» В. И. Ленин писал, что таковое на основе кооперативной политики может произойти «в неопределенный срок»²⁵. А. В. Чаянов, судя по всему, стоял на таких же позициях.

Кооперативный план В. И. Ленина вобрал лучшие достижения теории и практики кооперативного движения. Известно, что перед тем, как продиктовать статью «О кооперации», В. И. Ленин заказал в библиотеке литературу по кооперации, в числе прочих была и книга А. В. Чаянова «Основные идеи и формы организации крестьянской кооперации» (М., 1919).

И в ленинской библиотеке в Кремле имелось семь работ А. В. Чаянова.

А. В. Чаянов высоко оценил статью В. И. Ленина «О кооперации». Он считал, что после этой ленинской работы «кооперация делается одной из основ нашей экономической политики»²⁶.

Однако если взгляды А. В. Чаянова на кооперацию не противоречили ленинскому кооперативному плану, то они стали противоречить той политике в деревне, которая стала проводиться после XV съезда партии. Чем дальше, тем больше кооперативная коллективизация не вписывалась во все ускоряющийся темп преобразования деревни. А сам А. В. Чаянов все чаще называется буржуазным или мелкобуржуазным профессором. Его взгляды квалифицируются как «неонароднические», естественно, далекие от понимания задач социалистического строительства.

Роковую роль для А. В. Чаянова и его соратников сыграла дискуссия 1927 г. о дифференциации крестьянства. Объективно вопрос о классовом расслоении назрел. Куда оно идет? Интенсивно ли происходит расслоение? Происходит ли вымывание середняка? Представляет ли опасность кулак? Все эти вопросы имели важное практическое значение для судеб крестьянства, для страны в целом.

Однако объективная научная полемика была подменена избиением несогласных с точкой зрения так называемых аграрников-марксистов, т. е. тех, кто группировался вокруг Л. Н. Крицмана и его окружения из Комакадемии.

А. В. Чаянова, Н. Д. Кондратьева и других обвиняли в стремлении увековечить индивидуальное хозяйство. Но критики не замечали, насколько крестьянство уже втянуто кооперацией в систему социалистических отношений, что это уже было не то крестьянство, что в начале революции. Кооперация сочетала в себе такую степень личной заинтересованности населения и государственного интереса, которая давала возможность безболезненно и без ломки, медленно, но верно вводить крестьянина в социализм.

В 1928 г. последовали «оргвыводы»: А. В. Чаянов покинул пост директора основанного им института сельскохозяйственной экономии, а сам институт был преобразован в НИИ крупного социалистического хозяйства, членом коллегии которого А. В. Чаянов был все же оставлен. «Грешников» вынудили к публичному признанию своих ошибок. Покатилась волна покаяний. С самокритикой выступили Н. П. Макаров, Н. Д. Кондратьев, А. Н. Челинцев, А. В. Чаянов.

Нет, жизнь на этом не кончалась. Авторитет А. В. Чаянова был высок. Он продолжал преподавать. Привлекался к хозяйственной работе: был консультантом правления Зернотреста, выбирался в научно-технический совет Главного хлопкового комитета ВСНХ²⁷ и другие организации и учреждения. Его продолжали публиковать, но чаще, правда, в сопровождении отмежевывающихся редакционных оговорок.

В 1928 г. выходит в свет последняя, пятая его повесть «Юлия, или Встречи под Новодевичем». А. В. Чаянов пишет киносценарий, который принимают, и в 1928 г. выходит фильм «Альбидиум».

Он по-прежнему остается блестящим лектором и одним из популярнейших и любимых профессоров ТСХА.

Но все же что-то незаметно меняется. Нагнетается обстановка. Начинается цепь судебных политических процессов. Все с большим недоверием относятся к старым специалистам. И не замечают новых интересных идей, которые у них возникают.

Знакомство с практикой работы совхозов и личное участие в разработке проектов организации совхозов (Пахта—Арал и др.), а также первого в стране агроиндустриального комбината (Дигорского в Осетии) давали богатый материал для размышления о перспективах крупных социалистических предприятий. Своими размышлениями о принципах организации совхозов А. В. Чаянов делится на страницах ряда журналов²⁸, готовит к печати большую монографию «Организация крупного хозяйства эпохи социалистической реконструкции земледелия», которая, однако, так и не вышла в свет.

Резкий поворот к такой новой, неожиданной проблеме, прямо противоположной тому, чем до сих пор занимался А. В. Чаянов, объясним. Он прекрасно понимал, что в складывающихся условиях с крестьянским хозяйством было покончено. Оно разрушалось на глазах. Коллективизация, с помощью которой создавался класс колхозного крестьянства, не соответствовала его представлениям о втягивании крестьян в социализм посредством естественного кооперирования. "Он органически не мог участвовать в этой работе. Единственная область, где ему еще оставалась возможность применить свой знания и опыт на практике, — это совхозное строительство. Но несмотря на прекрасно отработанную систему определения оптимальных размеров сельскохозяйственных предприятий, страну захлестнула волна гигантомании.

1929 г. стал поистине годом «великого перелома». Переломили и переломали многое. Покаянные речи, а главное — практика их появления в новом свете представляют нам атмосферу того времени — напряженно-противоречивую, из которой в 1937 г. оставался шаг-другой.

Тревожное сгущение общественной атмосферы ощущалось повсюду. Осень 1929 г. стала тяжелым временем для М. А. Булгакова, Е. И. Замятина, Б. А. Пильняка. В печати, на собраниях Всероссийского союза писателей осуждались их произведения. Неотвратимо надвигалась трагедия В. Маяковского. С 1929 г. начались гонения на генетиков. Резко меняется курс в кадровой политике, которая окрашивается в своеобразные пролеткультовские тона. Меняются ритм и методы социалистического строительства: на смену научно обоснованном планомерному созиданию врывается форсированное продвижение с помощью административно-командного метода. Модными, становятся слова «бешеный темп», «бешеная энергия». И ярче всего эта бешеная гонка проявилась в коллективизации.

В этих условиях ученые становятся лишними. Впрочем, на них удобно свалить всю вину за издержки, неудачи, просчеты и ошибки, которых становилось все больше.

В такой обстановке логично завершался 1929 г. В конце декабря состоялась знаменитая конференция аграрников-марксистов. С речью выступил И. В. Сталин, который отметил отставание работы на идеологическом фронте от задач классовой борьбы, подверг резкой критике так называемые мелкобуржуазные теории в аграрном вопросе.

Он упрощал теорию до примитивизма. Представлял очевидным то, что требовало доказательств. Раздел доклада «Теория «устойчивости» мелкокрестьянского хозяйства» — наглядный пример тому. «В самом деле, что привязывало, привязывает и будет еще привязывать мелкого крестьянина в Западной Европе к его мелкому товарному хозяйству?» — спрашивал он и отвечал; «Прежде всего и главным образом наличие своего собственного клочка земли, наличие частной собственности на землю... Можно ли сказать, что этот фактор в таком его виде продолжает действовать и у нас, в условиях советских порядков? Нет, нельзя сказать. Нельзя сказать, так как у нас нет частной собственности на землю. И именно потому, что у нас нет частной собственности на землю, у нас нет и той рабской приверженности крестьянина к клочку земли, которая имеется на Западе. И это обстоятельство не может не облегчить, перехода мелкокрестьянского хозяйства на рельсы, колхозов»²⁹.

Одна псевдолегкость моментально рождает следующую и далее в таком же духе по цепочке.

В вышеизложенном Сталин видел одну из причин того, что «крупным хозяйствам в деревне, колхозам в деревне удается так легко демонстрировать у нас, в условиях национализации земли, свое превосходство над мелким крестьянским хозяйством».

«Вот где, — продолжал он, — великое революционное значение советских аграрных законов, уничтоживших абсолютную ренту, отменивших частную собственность на землю и установивших национализацию земли. Но из этого следует, что мы имеем в своем распоряжении новый аргумент против буржуазных экономистов, провозглашающих устойчивость мелкокрестьянского хозяйства в его борьбе с крупным хозяйством»³⁰.

Здесь все лживо, начиная с самой посылки. Главная и роковая ошибка — в том мнении, что у нашего крестьянина нет привязанности к своему клочку земли.

Сталин произнес имя А. В. Чаянова во множественном числе. Это послужило как бы сигналом для так называемых аграрников-марксистов, многие из которых еще недавно признавали авторитет А. В. Чаянова, а некоторые были его учениками.

Обрушившиеся на А. В. Чаянова обвинения позволили им торжествовать победу над инакомыслящими. Но пройдет еще немного времени — и победители по закономерности складывавшейся административной системы разделят судьбу побежденных (и, стало быть, тоже окажутся немарксистами?).

Признание научной несостоятельности организационно-производственного направления, равно как и иных направлений, было тем самым обеспечено. Это облегчало в свою очередь следующий шаг — обвинить их представителей во вредительстве и убрать из жизни.

И еще одно обстоятельство следует принять во внимание. Позиции А. В. Чаянова были близки Н. И. Бухарину. Поход против А. В. Чаянова и его последствия стали платформой для обвинения «правых».

Таким образом, здесь завязалась сложная игра, из которой А. В. Чаянова пора было уже выводить. 21 июля 1930 г. он был арестован, Ему было предъявлено обвинение в принадлежности к мифической «Трудовой крестьянской партии», о которой он не имел ни малейшего представления. Затевался новый громкий судебный процесс.

В ожидании его А. В. Чаянов, находясь в Бутырской тюрьме (конец 1930 г. — начало 1931 г.), в свободное от допросов время продолжает работать. Он пишет работу по истории западноевропейской гравюры и экономическое исследование «Внутрихозяйственный транспорт. Материалы к пятилетке 1933–1937 гг.» Он продолжает жить жизнью страны, как будто ничего не случилось.

Открытый процесс над «Трудовой крестьянской партией» не состоялся. Но А. В. Чаянов отсидел четыре года в тюрьме и был сослан в Алма-Ату. Здесь он какое-то время работал в республиканском комиссариате земледелия.

В 1937 г. А. В. Чаянову было предъявлено новое нелепое обвинение. 3 октября 1937 г. он был приговорен к расстрелу. Приговор был приведен в исполнение в этот же день. Он погиб в возрасте 49 лет.

Как много он мог бы еще сделать. Говорят, что и там, в тюрьме, он писал свой последний роман «Юрий Суздальский»...

Примечания

¹ Дополнительные биографические данные см.: Белых Г. Подвижничество // Тимирязевец (орган ТСХА). 1988. 15 января; Зараев М. Читая Чаянова // Сельская жизнь. 1988. 16 января; Мясоедов Б. Кто такой Чаянов // Книжное обозрение. 1988. 22 января; Коновалов В. Открытие Чаянова // Комсомольская правда. 1988. 29 января; Гавричкин В. Александр Чаянов — гражданин и ученый // Известия. 1988. 29 января; Балязин В. Возвращение. К 100-летию со дня рождения А. В. Чаянова //Октябрь. 1988. № 1; Пэнэжко П. Как ударили по «чаяновщине» // Огонек. 1988. № 10.

² Вавилов Н. И. Из воспоминаний о Н. Н. Худякове // Известия сельскохозяйственной академии им. К. А. Тимирязева. 1928. № 3. С. 172.

³ ЦГИАМ. Ф. 642. Оп. 1. Д. 189. Л. 10.

⁴ В СССР библиография трудов А. В. Чаянова была опубликована: Н. Д. Кондратьев, Н. П. Макаров, А. В. Чаянов, А. Н. Челинцев. Указатель литературы. М.: ИНИОН, 1988.

⁵ Дипломная работа А. В. Чаянова «Южная граница распространения . трехпольной системы полевого хозяйства на крестьянских землях России» была выполнена под руководством А. Ф. Фортунатова и одобрена Д. Н. Прянишниковым (ЦГИАМ. Ф. 228. Оп; 3. Д. 6657. Л. 11).

⁶ ЦГИАМ. Ф. 228. Оп. 2. Д. 317. Л. 207–208.

⁷ Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 37. С. 196—197; Кабанов В. В. Октябрьская революция и кооперация. М., 1973. С. 205.

⁸ Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 37. С. 196.

⁹ Декреты Советской власти. М.: Политиздат, 1968. Т. 4. С. 119—120.

¹⁰ ЦГАНХ СССР. Ф. 2324. Оп. 4. Д. 1. Л. 12.

¹¹ ЦГАНХ СССР. Ф. 478. Оп. 6. Д. 1838. Л. 48–48 об.

¹² ЦГАНХ СССР. Ф. 478. Оп. 1, Д. 473. Л. 47.

¹³ Однако по каким-то причинам А. В. Чаянов не стал членом Госплана. Просмотр протоколов сельскохозяйственной секций и Президиума Госплана показал, что среди присутствовавших на заседаниях в течение 1921–1922 гг. его не было. Но он осуществлял представительство Наркомзема в Госплане.

¹⁴ ЦГАНХ СССР. Ф. 478. Оп; 1. Д. 473. Л. 86.

¹⁵ ЦГАНХ СССР. Ф. 478. Оп. 1. Д. 773. Л. 67, 113, 210, 212 и др.

¹⁶ Там же. Оп. 2. Д. 1239. Л. 36.

¹⁷ Характеристику, художественных произведений А. В. Чаянова см.: Смиренский Б. Перо и меч. М., 1967; Ласунский О. Чаяновские издания // Подъем 1968. № 3; Он же. Власть книги. М., 1980; Вулис А. Что может отразиться в зеркале? // Вопросы литературы. 1987. № 1 и др.

¹⁸ ЦГАНХ СССР. Ф. 478. Оп. 1. Д. 1185. Л. 19.

¹⁹ Там же. Количество книг, закупленных за границей А. В. Чаяновым, было, видимо, достаточно велико. По данным Центральной сельскохозяйственной библиотеки за 1923–1925 гг., из иностранных издательств получено около 4000 книг (ЦГАНХ СССР. Ф. 478. Оп. 3. Д. 2780. Л. 48).

²⁰ См. Настоящее издание. С. 193–442.

²¹ Чаянов А. В. Местные комбинаты по первичной переработке сельскохозяйственных продуктов // Сельское хозяйство на путях восстановления. М., 1925.

²² Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 45. С. 369.

²³ Чаянов А. В. Основные идеи и формы организации сельскохозяйственной кооперации. М., 1927. С. 25.

²⁴ Чаянов А. В. Основные идеи и формы организации сельскохозяйственной кооперации. М., 1927. С. 25.

²⁵ Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 43. С. 227.

²⁶ Чаянов А. В. Основные идеи и формы организации сельскохозяйственной кооперации. С. 25.

²⁷ ЦГАНХ СССР. Ф. 3429. Оп. 7. Д. 1346. Л. 23.

²⁸ Чаянов А. В. Методы составления организационных планов крупных сельскохозяйственных предприятий в условиях советской экономики // Бюллетень НИИ сельскохозяйственной экономии. 1928. № 1–4; Он же. Эволюция идеи о совхозах // Совхоз. 1928. № 9—10; Он же. Сегодняшний и завтрашний день крупного земледелия // Экономическая жизнь. 1929. № 9; Он же. Техническая организация зерновой фабрики // Экономическое обозрение. 1929. № 12; Он же. Организация крупных льнотравопольных совхозов // Совхоз. 1929. № 6; Он же. К вопросу о проектировании крупных совхозов // Совхоз. 1930. № 11; Он же. Технико-экономические вопросы строительства социалистического земледелие // Научное слово. 1930. № 4.

²⁹ Сталин И. В. Соч. Т. 12. С. 150—151.

³⁰ Там же. С. 151.

Источник: [А.В.Чаянов]. Краткий биографический очерк
(Авт. – В.В.Кабанов) // А.В.Чаянов. Крестьянское хозяйство,
М.: Экономика, 1989, с.6-25.