СТУДЕНЧЕСТВО РОССИИ И ПРОБЛЕМЫ ПОЛУЧЕНИЯ ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ В ЭМИГРАЦИИ
Е.С.Постников
О начале 20-х годов в эмиграции оказался цвет русской интеллигенции. Участвуя в культурной и научной жизни других стран, она сохраняла и преумножала национальную культуру, осознавала себя ее носителем. М.Цветаева так выразила это понимание: «Не быть в России, забыть Россию – может лишь тот, кто Россию мыслит вне себя. В ком она внутри – тот потеряет ее лишь вместе с жизнью»1. Не утрачивая духовную близость с Россией, веря в скорое возвращение, интеллигенция заботилась об интеллектуальном потенциале Родины, стремилась дать российскому юношеству, оказавшемуся за рубежом, образование.
У эмигрантской школы есть своя специальная задача, какой не было ни у одной школы. Ведь как бы ни развертывались исторические события, как бы не отдаляли они возвращение на Родину, все-таки не подлежит никакому сомнению, что Россия не умерла, что не может умереть культура многомиллионного народа... Сохранить национальную культуру, ...все русское, воспитать подрастающее поколение для будущей России, закалить ее волю, выработать твердый характер – вот основная задача эмигрантской школы2.
Воодушевленные патриотическим чувством представители русской эмиграции приступили к созданию русской школы за границей. Важную роль в постановке образования сыграли такие эмигрантские организации, как Всероссийский союз городов. Союз русских педагогов средней и высшей школы в Чехословацкой Республике, Объединение российских земских и городских деятелей, Центральный Комитет по обеспечению высшего образования русскому юношеству за границей. Комитет русских эмигрантов.
Рамки настоящей статьи ограничивают автора рассмотрением роли в судьбе российского студенчества Центрального Комитета по обеспечению высшего образования русскому юношеству за границей в начале 20-х гг. Это так называемый «Федоровский Комитет» в Париже. Изучаемая проблема получила определенное освещение в научной и публицистической литературе, которая пока немногочисленна. Привлекают внимание весьма насыщенные информацией книги В.Костикова «Не будем проклинать изгнанье...», М.Назарова «Миссия русской эмиграции», А.Афанасьева «Полынь в чужих краях» и некоторые другие3. В работе В.Костикова есть даже глава «Студенты». Но занимает она всего четыре страницы. Ценна биографическими и статистическими данными работа П.Е.Ковалевского «Зарубежная Россия»4. Но в этих исследованиях весьма фрагментарно представлены и положение студентов-эмигрантов, и деятельность «Федоровского Комитета».
В книге «Российская эмиграция в Турции, Юго-Восточной и Центральной Европе 20-х годов», подготовленной московскими учеными, достаточно интересно и глубоко рассматривается система российских учебных заведений в Европе. Однако деятельность Комитета по обеспечению высшим образованием русской молодежи за границей отражена лишь в нескольких эпизодах5.
Между тем «Федоровский Комитет», который знали в Европе по фамилии его председателя М.М.Федорова, сыграл огромную роль в получении российским студенчеством высшего образования. Михаил Михайлович Федоров (род. в 1858 г. в Витебске, ум. в 1949 г. в Париже), всю жизнь был общественным деятелем и одновременно крупным специалистом в области экономики. Служил правительственным чиновником, занимал пост министра торговли и промышленности в кабинете С.Ю.Витте. В 1921 г. он стал одним из инициаторов созыва Национального Комитета. В дело помощи студентам он вложил все свои силы и его можно было бы назвать «отцом русского студенчества» за рубежом6. Почин в оказании помощи молодым россиянам взял на себя Русский Национальный Комитет и отдел Русского Национального Союза во Франции. В результате их усилий в сентябре 1922 г. и возник Комитет по обеспечению высшим образованием русской молодежи за границей, который действовал семь лет.
Основной причиной создания Комитета стал огромный пряток в Европу студентов вузов и средних учебных заведений из России. Цифры здесь весьма разноречивы. По одним данным за 1920–1921 гг. из России на чужбину переселилось около 16 тыс. студентов, по другим свыше 18 тыс. и около 2 тыс. учащихся средних учебных заведений7, по третьим – более 21 тыс. человек8. Обучение такой массы молодежи возможно было лишь в государственном масштабе, а не благотворительно или на средства русской колонии за границей. Славянские страны, в первую очередь Чехословакия и Югославия, немедленно стали помогать российскому студенчеству. Но в неславянских странах все оказалось гораздо сложнее. Поэтому необходим был орган, с авторитетом которого стала'бы считаться общественность Европы.
«Федоровский Комитет» проявил себя, прежде всего, во Франции, где находилась его штаб-квартира. Он обратился к французскому правительству с подробно мотивированным ходатайством об ассигновании правительственных средств на стипендии русским студентам. Такое же обращение было направлено мэрам и префектам университетских городов Франции с просьбой к муниципалитетам и генеральным советам соответствующих департаментов откликнуться на нужды русских студентов.
В ответ на обращение профессорские круги Франции сформировали «Организационную комиссию по обучению русских во Франции при Институте славистики», которая в первую очередь содействовала изданию научных и методических трудов русской профессуры в помощь студентам на занятиях. В то же время правительство внесло в смету на 1923 г. 800 тыс. фр. на стипендии русским студентам и 475 тыс. фр. на оплату работы русских профессоров и учительского персонала в высших и средних учебных заведениях Франции. Распределение средств возложили на особый французский комитет, возглавляемый ректором Сорбонны г-ном Аппелем и членом французской Академии профессором Жантилем. Членами комитета состояли русские профессора и преподаватели, члены Центрального Комитета по обеспечению высшего образования русскому юношеству за границей, известные французские ученые и политические деятели.
Города Безансон, Лиан, Нант, Пуатье, Нанси, Руан, Страсбург и др. ассигновали кредиты на стипендии русским студентам или предоставили им общежития в своих лицеях.
При посредничестве французского Комитета в Париже было устроено общежитие для русских студентов в бараках ведомства Министерства внутренних дел. Однако оно оказалось совершенно неприспособленным для жилья и «Федоровский Комитет» подыскал другое здание, отремонтировав его за свой счет. В нем проживало 50 студентов, которые за 275 фр. в месяц пользовались столом, стиркой белья, починкой обуви, отоплением и освещением, получая ежемесячно также 34 фр. на карманные расходы. Библиотека обеспечивала живущих в общежитии учебными пособиями.
Центральный Комитет стремился расширить круг лиц и учреждений, принимавших на себя заботу о студентах из России. Так, он привлек к активному участию в судьбе молодых россиян Католический Комитет, который возглавляли епископ Шанталь и аббат Кенэ. Значительные суммы для стипендиального фонда русских студентов выделял известный американский профессор Виттемор, руководивший Бостонским комитетом.
По примеру Бельгии Комитет привлекал французские финансовые и промышленные круги к делу помощи русскому студенчеству. К 1 апреля 1924 г. из 1,5 тыс. русских студентов во Франции 550 учились в высших учебных заведениях и 441 получали стипендии: 192 – правительственные и 249 – частные. Размер стипендий колебался от 100 до 300 фр. в месяц9. Тому, кто не получал стипендий. Комитет совместно с Министерством труда подыскивал подходящую работу. При помощи Всероссийского Земско-Городского Комитета, имевшего в Париже общебеженское бюро по приисканию труда, Центральный Комитет устраивал на работу тех, кто к нему обращался, и в первую очередь стипендиатов, выдача денег которым во время летних каникул прекращалась. В этот период стипендии выплачивались только больным студентам, абитуриентам, готовящимся к конкурсным экзаменам и «медикам» старших курсов, продолжавшим учебу и летом. Работа предоставлялась главным образом по специальности с тем, чтобы студенты на практике более углубленно знакомились с изучаемыми предметами. Особенно важно это было для техников. 250 российских студентов благодаря работе, предоставленной «Федоровским Комитетом», отказывая себе во многом, сумели составить некоторые сбережения, позволившие им поступить в высшие учебные заведения Франции.
Характерной особенностью в деятельности Центрального Комитета была ориентация студентов на учебу в технических вузах. Комитет считал, что это отвечает нуждам России и желаниям самого студенчества, сознательно готовящегося к той работе, которая ждет русских людей в новой России, где предстояло интенсивно восстанавливать ее сельское хозяйство, промышленность, торговлю. ЦК возбудил ходатайство перед Министерством земледелия о бесплатном приеме студентов в агрономические, правительственные и частные высшие технические учебные заведения, хлопотал об отмене платы за обучение и экзамены с нуждающихся русских студентов. Прошения в большинстве случаев удовлетворялись. Усилия Центрального Комитета по ценностной ориентации студенчества сыграли свою определенную роль:
|
– в технических школах обучалось 40 процентов студентов (в том числе 8 процентов в агрономических) |
|
|
– на физико-математических факультетах – на медицинских факультетах – на юридических – на филологических – художественные специальности (архитектура, живопись, музыка и т.д.) |
– 30 процентов – 12 процентов – 9 процентов – 7 процентов – 2 процента10. |
За учебным процессом постоянно осуществлялся правительственный контроль. В Париже он был всецело возложен на русскую Академическую Группу, в правительственных высших учебных заведениях – на французскую профессуру. Отзывы об учебе русских студентов ректоров и директоров французских высших учебных заведений всегда были положительными.
Однако хорошей учебой отличались далеко не все. Даже в «благополучной» Чехословакии многие русские студенты после длительного перерыва в учебе не блистали успехами. Например, в Праге из 1193 студентов, поступивших в 1923 г., выполнили полный минимум только 473 студента (39 процентов), более половины минимума 331 студент (28,5 процента), менее половины минимума – 285 студентов (24 процента), не сдали минимум 82 студента (7 процентов)11.
Второй страной, где Центральный Комитет принял ряд мер по обеспечению высшим образованием русской молодежи за границей, была Бельгия. Масштаб работы, в отличие от Франции, определялся значительной заинтересованностью бельгийских деловых кругов в развитии русской промышленности и наличии серьезных связей с Россией. Первыми на помощь русским студентам пришли католические организации и торгово-промышленные круги. ЦК открыл в Брюсселе свой филиал, в состав которого вошли представители русской Академической группы в Бельгии и видные члены русской колонии в бельгийской столице. Позже открылся бельгийский Комитет по обеспечению высшим образованием российской молодежи, без которого нельзя было серьезно рассчитывать на реальный успех всего начинания.
Во главе Комитета встал известный государственный и промышленный деятель Бельгии г-н Франки и крупный финансист г-н Катье. Кроме них в Комитет вошел представитель кардинала Мерсье, ректоры и директора всех высших учебных заведений Бельгии, бургомистры большинства университетских городов. С русской стороны от ЦК вошел профессор Д.В.Яковлев, от бельгийского филиала – профессор Н.Н.Салтыков и В.С.Нарышкина. По почину бельгийского Комитета в университетских городах страны открылись местные отделения помощи российским студентам.
Осенью 1923 г. было собрано 200 тыс. фр. Кроме того, бельгийские промышленники способствовали выделению правительственного ассигнования в помощь русским студентам в сумме 200 тыс. фр. Материальные возможности позволили принять в бельгийские вузы по рекомендациям Центрального Комитета 80 стипендиатов; через некоторое время их стало 200 человек. Стипендиатам выплачивалось ежемесячно 300 фр. Сверх того каждый студент получал 500 фр. на покупку книг, учебных пособий и на экстренные расходы. При содействии супруги председателя бельгийского Комитета г-жи Катье в Брюсселе открылось общежитие на 12 мест. Российские студенты проживали в нем до получения работы или стипендии.
Но в отличие от Франции стипендиаты в Бельгии должны были по окончании вузов возвратить суммы, потраченные на их образование. Бельгийское Бюро Труда, руководимое профессором Д.В.Яковлевым, заключило несколько соглашений с промышленными кругами об ассигновании дополнительных средств для студентов, получавших в вузах технические специальности.
Гораздо труднее шел процесс адаптации российского студенчества в других европейских странах. Например, в Англии, несмотря на то, что там несколько раз побывал председатель Центрального Комитета М.М.Федоров, а в состав английского Комитета помощи российскому студенчеству вошли такие авторитетные люди, как граф П.Н.Игнатьев, бывший министр просвещения, барон А.Ф.Меендорф, дипломатический представитель Е.В.Саблин, дело продвигалось весьма трудно. Государственных субсидий фактически не было, английская общественность прохладно отнеслась к бедственному положению молодых россиян. Только около 100 русских студентов обучались в Англии за свой счет.
В Италии серьезную и важную услугу Центральному Комитету оказали дипломатические представители в Риме: А.И.Персиани и при Папском Престоле А.И.Лысаковский, а также Русская Академическая Группа в Риме. Ходатайство перед итальянским правительством увенчалось успехом. Русские студенты были освобождены не только от платы за обучение, но и некоторые получили стипендии по 3 тыс. лир в год от государственного казначейства. Только в 1923 г. по представлении Центрального Комитета в итальянские высшие школы пришло б стипендиатов и 4 были приняты по распоряжению Папского Престола в Миланский Католический университет.
Попытки ЦК получить хотя бы несколько стипендий в Швейцарии успеха не имели. Правительственные круги ссылались на трудное положение казны и большую помощь, уже оказанную русским беженцам. Поездки М.М.Федорова в Лозанну, Женеву, интенсивные переговоры с дипломатическими представителями Швейцарии в Париже успеха не принесли. Усилия по устройству на учебу в Голландии 12 студентов-кораблестроителей также результатов не дали.
Летом 1923 г. «Федоровский Комитет» выработал петицию о помощи русскому студенчеству со стороны американского правительства и главнейших благотворительных организаций США, работавших в сфере высшего образования. Документы правительству Соединенных Штатов передал Председатель Русских Академических Организаций в зарубежье профессор А.С.Ломшаков, совершавший деловую поездку в эту страну. В ответ «Бостонская группа», возглавлявшаяся профессором Виттемором, пожертвовала 1 млн. 500 тыс. фр. в год на стипендии русским студентам. До 600 стипендий учредили в Западной Европе, из них 112 во Франции и 21 в Бельгии12. Однако это кардинально не улучшало положение российских студентов, о чем свидетельствует приводимая таблица13.
|
Наименование |
Общее число |
Учились за |
Учились за |
Совершенно не |
|
Чехословакия |
3200 |
200 |
3000 |
– |
|
Югославия |
3450 |
– |
2200 |
1250 |
|
Франция |
|
|
|
|
|
(и ее колонии) |
1500 |
250 |
250 |
1000 |
|
Бельгия |
130 |
20 |
85 |
25 |
|
Италия |
30 |
20 |
10 |
– |
|
Англия |
175 |
175 |
– |
– |
|
Германия |
2500 |
800 |
30 |
1500 |
|
Дания |
70 |
5 |
– |
35 |
|
Польша |
1000 |
450 |
– |
550 |
|
Болгария |
2200 |
100 |
– |
2100 |
|
Греция |
400 |
15 |
– |
385 |
|
Румыния |
50 |
– |
– |
50 |
|
Латвия |
160 |
30 |
– |
130 |
|
Эстония |
250 |
100 |
50 |
100 |
|
Норвегия |
15 |
5 |
– |
10 |
|
Австрия |
300 |
120 |
– |
180 |
|
Венгрия |
40 |
40 |
– |
– |
|
Египет |
40 |
– |
– |
– |
|
Итого |
15510 |
2330 |
5625 |
7315 |
Особенно велико было количество студентов, не устроенных в высшие учебные заведения и влачивших жалкое существование. Трудно приходилось и тем, кто учился без стипендии, о чем говорит следующее письмо:
«Милостивый Государь! Господин Председатель! Позвольте мне обратиться к Вам с просьбой. Я состою студентом Русского Юридического Факультета с ноября 1923 г. Не пользуюсь иждивением потому, что мне в таковом отказано. Мотив отказа – я поздно приехал (в ноябре). Я в настоящее время в трудном положении: учиться не могу за отсутствием средств, нужен заработок на жизнь, да еще в долгах. Положение усугубляется тем, что женат. Помогите, горячо прошу, учиться в Праге. Помогите также расплатиться с долгом – скопилось 3000 кр.ч. с лишком. С совершеннейшим почтением. Евстратий Федоров. Прага.
26.2.24. г.»14
На наш взгляд, не совсем правы те исследователи, которые в изучении проблемы получения высшего образования русским студенчеством за рубежом игнорируют в этом вопросе роль такого весьма авторитетного международного молодежного объединения, как ОРЭСО (Объединение Русских Эмигрантских Студенческих Организаций), тесно сотрудничавшего с Центральным Комитетом15.
Эти две организации удачно дополняли друг друга. Они заботились в первую очередь о дальнейшей учебе российского юношества. Но, если Центральный Комитет осуществлял патронаж над стипендиями, вел непосредственную работу по устройству и обеспечению возможности для русских студентов продолжать образование в различных странах Европы и мира, правительства которых в определенной мере помогали учащейся молодежи, то ОРЭСО (центр в Праге) вело культурно-просветительную деятельность среди эмигрантского студенчества, оказывало ему материальную поддержку, которая изыскивалась преимущественно в той же студенческой среде путем самообложения и пожертвований. Например, на 15 тыс. кр.ч., добровольно отчисленных всеми русскими студентами Праги, содержались российские студенты и военные инвалиды в Белграде, специальные стипендиаты им. профессора П.И.Новгородцева при Русском Юридическом Факультете в столице Чехословакии; 55 учащихся, больных туберкулезом".
Между организациями не было строгой субординации, а в них – жестких организационных рамок. М.М.Федоров неоднократно приезжал в Прагу и рассказывал о работе Центрального Комитета, Б.Неандер, Председатель ОРЭСО, совершал деловые визиты в штаб-квартиру ЦК в Париже, вел деловую и личную переписку с его председателем.
Так, например, чехословацкое правительство приняло жесткие меры к русским студентам вплоть до выдворения из страны за неоднократные и резкие высказывания против советской власти. Оно не желало осложнять своих отношений с Советской Россией. И Председатель ОРЭСО, волнуясь за дальнейшую судьбу студентов, обратился за помощью к М.М.Федорову: «Глубокоуважаемый Михаил Михайлович! Правление ОРЭСО просит Вас исхлопотать визы и обустройства на какую-либо стипендию во Франции или Бельгии двух студентов М.А.Максимова, Ю.П.Миролюбова. Первый высылается из Чехословакии, а второй оскорблен наложенным на него штрафом и не желает остаться здесь. Правление О.Р.Э.С.О. и местный эмигрантский студенческий союз принимали посильные меры для предотвращения инцидента, удерживали студентов от резкостей по отношению к большевикам в официальных учреждениях Чешской Республики... Однако было бы недопустимым не помочь не удержавшимся коллегам, тем паче, что их проступки, с точки зрения совершенно объективной, весьма ничтожны. Председатель О.Р.Э.С.О. Б.Неандер»17.
Обоюдные контакты привели к более согласованным и успешным действиям с другими организациями, искренне заинтересованными в судьбе российского студенчества. В конце 1922 г. при правлении Союза Русских Академических организаций открылся особый Отдел по студенческим делам, куда вошли три представителя ОРЭСО и ЦК, благодаря чему удалось выработать единую точку зрения на способы приема и устройства студенчества в высшие учебные заведения. Тогда же были разработаны общие правила для студентов, состоящих в Чехословакии на иждивении Комитета по обеспечению образования. Этот документ представлял большой интерес. В нем говорилось: «Студентам, находящимся на иждивении Комитета, не разрешаются какие-либо занятия, имеющие целью заработок, дабы они могли, насколько это возможно, интенсивно заниматься науками. Регулярно оплачиваемую работу студент может принять только с ведома Учебного отдела. Студент обязан: 1) все свое время и здоровье посвящать занятиям по специальности и общему своему образованию; 2) регулярно посещать лекции и упражнения, на которые записался, представлять к установленному сроку свидетельство об успехах ...3) вести себя всегда и везде прилично, как требует честь русского студента; 4) воздерживаться от всякой активной политической деятельности в политических партиях, как чехословацких, так и русских, не принимать активного участия в различных политических выступлениях»18. За нарушение правил студент подвергался различного рода взысканиям, вплоть до исключения с иждивения.
М.М.Федоров и представитель международного отдела ОРЭСО Н.Н.Дорофеев постоянно отстаивали интересы российского юношества на конференциях международной студенческой взаимопомощи. При их активной позиции в 1922 г. в Югославии на конференции в Сремских Карловцах были приняты: обращение к правительству США о предоставлении русским студентам права на въезд, как это было в свое время разрешено немцам; проект создания в Швейцарии международного студенческого санатория для туберкулезных. Конференция решила увеличить помощь российским студентам. В 1923 г. в различных странах на питание, одежду, обувь пошло около 85 тыс. швейцарских франков, на организацию и поддержку кооперативов, устройство лагерей в Германии, общежитии в Югославии свыше 15 тыс., на переезд, устройство и продолжение образования около 6 тыс. фр.19
Русская делегация всесторонне проинформировала участников конференции в частных беседах и специальных совещаниях о положении студенчества, его нуждах, духовных запросах, после чего швейцарцы создали в Цюрихе Комитет помощи российским студентам, который учредил стипендии в швейцарских университетах. Специально созданный оркестр, по инициативе Комитета, гастролировал по Швейцарии. Все сборы от концертов шли в помощь русским студентам. Скоординированные усилия не пропали даром. Если в 1921 г. определить в вузы удалось всего 1,5 тыс. студентов, то в 1922 г. до 4 тыс.20
Таким образом, в начале 20-х гг. соединенными усилиями государств, передовых общественных кругов Запада и российской эмиграции была проделана большая работа по устройству российского студенчества в высшие учебные заведения и обеспечению его материальной поддержкой.
Особенно велик вклад и правительственные взносы Чехословакии и Югославии. В конце 1923 г. в ЧСР обучалось до 5 тыс. российских студентов-стипендиатов (в том числе 2 тыс. в Украинском университете), в Югославии – 1,3 тыс. Щедрость проявило правительство Франции, денежные отчисления для учебы молодых россиян сделали Бельгия. Болгария, Польша, Германия, Италия и др. Кроме того, помощь оказали французские банки, Красный Крест, частные организации.
Особую активность проявили в этом вопросе Центральный Комитет по обеспечению высшим образованием русской молодежи за границей, ОРЭСО. В начале 1924 г. в различных высших учебных заведениях за границей обучалось 8500 студентов. Это 45 процентов всех студентов, находящихся в то время за границей. 7500 студентов получили стипендии (во Франции – 450, в Бельгии – 210, в Италии – 10 и т.д.). Центральным Комитетом только за полтора года своего существования на нужды российского студенчества было израсходовано свыше 180 тыс. фр.21 За семь лет сумма вложенных средств в образование русской молодежи достигла 170 млн. фр.22 Однако, несмотря на энергичную деятельность всех заинтересованных организаций, людей неравнодушных к судьбе молодых россиян, более 50 процентов студентов, покинувших пределы России, не были обустроены в новых для них обстоятельствах. Предстояла долгая и кропотливая работа.
ПРИМЕЧАНИЯ
1. Вопросы литературы. 1991. № 2. С.241.
2. ГАРФ. Ф.5900. Оп.1. Д.13. Л.89.
3. См.: Афанасьев А. Полынь в чужих полях. М. 1987; Костиков В. Не будем проклинать изгнанье... Пути и судьбы русской эмиграции. М. 1990; Назаров М. Миссия русской эмиграции. Ставрополь, 1992; Врачи первой волны эмиграции в Чехословакии // Медицинская газета. 1994. 30 сент. и др.
4. См.: Ковалевский П.Е. Зарубежная Россия. История и культурно-просветительская работа русского зарубежья за полвека (1920–1970). Париж. 1971.
5. См.: Российская эмиграция в Турции, Юго-Восточной и Центральной Европе 20-х годов (гражданские беженцы, армия, учебные заведения). Учебное пособие для студентов. М. 1994.
6. Ковалевский П.Е. Указ. соч. С.110–111.
7. ГАРФ. Ф. 5837. Оп.1. Д.76. Л.398, 376.
8. Младорусь. Прага. 1922. Кн. 1. С.92.
9. ГАРФ. Ф. 5837. Оп.1. Д.6. Л.402, 404.
10. Там же. Л.405.
11. Там же. Л.459.
12. Там же. Л.416, 417, 421.
13. Там же. Л.375.
14. Там же. Л.425.
15. См.: Российская эмиграция в Турции... С.90–116.
16. ГАРФ. Ф. 5837. Оп.1. Д.255. Л.1.
17. Там же. Д.76. Л.428.
18. Там же. Д.93. Л.2, 4.
19. Там же. Д.76. Л.2.
20. Там же. Д.686. Л.38.
21. Там же. Д.76. Л.419.
22. См.: Российская эмиграция в Турции... С.94.
Источник: Е.С.Постников. Студенчество России и проблемы получения
высшего образования в эмиграции // Культурная миссия Российского Зарубежья.
История и современность. М.: Российский институт культурологии, 1999. С.92–102.
© Е.С.Постников