|
К ИТОГАМ ДЕКАБРЬСКОЙ СЕССИИ АКАДЕМИИ НАУК СССР
<...> V В числе вопросов организационного характера Сессия разрешила вопрос об академиках-невозвращенцах – В. Н. Ипатьеве и А. Е. Чичибабине, пренебрегших своими обязанностями академика и гражданина. В. Н. Ипатьев и А. Е. Чичибабин, в продолжение многих лет находясь за границей, отказались возвратиться в СССР для работы в Академии Наук. Академией было сделано все возможное для того, чтобы вернуть этих людей советской науке. Последним обращением Академии Наук к В. Н. Ипатьеву было следующее письмо: "Вы уже около шести лет находитесь вне пределов СССР и не принимаете никакого участия в грандиозной работе по социалистическому строительству. Вы являетесь гражданином СССР, крупным ученым. действительным членом Академии – Вы нужны нашей стране. Поэтому, по поручению Президиума Академии Наук, я прошу Вашего прямого, ясного и откровенного ответа на следующий вопрос: считаете ли Вы себя обязанным целиком работать для своей родины – Советского Союза, для усиления ее мощи и процветания, и если считаете, то готовы ли Вы немедленно сделать из этого практические выводы? Вопрос этот является вполне законным потому, что Ваш добровольный отрыв от нашей родины принял слишком затяжные формы. Если Вы отвечаете на поставленный Вам вопрос утвердительно, то Вы должны в ближайшее же время вернуться в СССР для научной работы. Академия Наук примет все меры к созданию для Вас благоприятных условий как по научной работе, так и в бытовом отношении. В противном случае Академия Наук и, вероятно, вся страна, должны будут сделать соответствующий вывод о Вашем отношении к СССР. В ожидании скорого извещения о Вашем решении и с надеждой на скорое Ваше возвращение. Непременный секретарь Академии Наук СССР Н. П. Горбунов". В ответ на это письмо В. Н. Ипатьев прислал 1 ноября 1936 г. обстоятельное письмо, выдержки из которых были приведены в "Правде", в статье акад. В. Л. Комарова,1 В этом письме он, между прочим, пишет: "По получении Вашего письма я немедленно ознакомил директоров той фирмы, где я работаю, с его содержанием и получил снова категорическое подтверждение о невозможности расторжения моего контракта и выезда немедленно из Америки. Кроме того, они заявили, что СССР получил большую выгоду от моей работы здесь, так как за счет Компании были сделаны важные открытия для нефтяной промышленности". Далее Ипатьев указывает в письме, что он вряд ли мог бы рассчитывать сейчас на те условия, которые имеет в настоящее время, и что весь строй его идей, связанных тесно с его сотрудниками и проводимый ныне в великолепно оборудованной годами лаборатории, будет нарушен и только принесет, якобы, вред всей его исследовательской работе, а следовательно, и науке и технике. Таким образом, В. Н. Ипатьев совершенно определенно заявил, что те связи, которые он имеет в Америке, для него дороже тех, на которые так ясно и просто указал ему в своем письме Н. П. Горбунов. С А. Е. Чичибабиным велась продолжительная переписка, и, кроме того, ряд лиц по поручению Академии Наук, вел с ним специальные беседы о необходимости возвращения в СССР. В конце концов, после ряда писем и переговоров ему было написано Н. П. Горбуновым письмо, более или менее аналогичное тому, которое было послано В. Н. Ипатьеву. А. Е. Чичибабин ответил на это письмом, сущность которого сводится к отказу вернуться в СССР. В ответ на такое поведение обоих академиков виднейшие ученые нашей страны и ряд научных коллективов обратились в Академию Наук с письмами, в которых решительно осуждалось изменническое по отношению к своей родине, поведение обоих ученых и выдвигались требования научной общественности лишить их звания советских академиков, как перебежчиков в лагерь капитализма. Сессия вынесла по этому вопросу единственно возможное решение. Сессия лишила Чичибабина и Ипатьева почетного звания действительных членов Академии Наук СССР. ____________________ |
Источник: Вестник АН СССР, 1937, № 1, с.20-21.