"Российская газета", 06.06.2007

Мир пошел ко дну. Россия сдает свои позиции в исследованиях океана.

Как океан может помочь в решении главных проблем человечества - глобального потепления, энергетики, безопасности?

Об этом накануне Всемирного дня океана корреспондент "РГ" беседует с директором Института океанологии РАН академиком Робертом Нигматулиным.

Российская газета

Многие ученые говорят, что океан исследован хуже, чем космос, что мировая наука по-настоящему еще даже не приступала к его изучению. Это не преувеличение?

Роберт Нигматулин

Во многом такое утверждение справедливо. Особенно это касается его глубин. А скажем, в южной части Тихого и Атлантического океанов есть зоны, где вообще никогда не проводились научные наблюдения. Сплошь - "белые пятна" Такое отношение к океану кажется парадоксальным, ведь для человечества его роль колоссальна. Назову лишь три фактора. Прежде всего - климат и его изменения. Научившись его предсказывать, а может быть, и управлять им, мы решили бы сразу множество своих глобальных проблем. Но наука знает о климате явно недостаточно. И главным образом потому, что ключи к его тайнам спрятаны в океане.

Еще одна головная боль нашей цивилизации – дефицит энергии. Запасы нефти и газа стремительно сокращаются. Футурологи даже предсказывают войны за передел месторождений. Но ведь есть океан - настоящая кладовая ресурсов. Уже пришло время начинать поиски месторождений и создавать новые методы добычи. Кто здесь выйдет в лидеры, тот будет диктовать условия на мировом рынке энергии.

Наконец, безопасность. Вспомните недавнюю трагедию в Юго-Восточной Азии, где цунами унесло жизни почти 300 тысяч человек. Чтобы быть готовыми к таким страшным природным катаклизмам, их надо изучать.

Говоря образно, вот три кита в океане, о которых наука пока знает очень мало. Но их, как говорится, в упор не видят. В то же время ведущие страны готовы выделить десятки миллиардов на освоение Луны и экспедиции к Марсу. Одна из причин такого отношения очевидна. Амбициозные проекты оставят имя политиков в истории, а океан требует каждодневной, дотошной, рутинной и не очень модной работы. С этим трудно попасть на первые страницы газет

РГ

Но климат волнует сегодня всех. Почему ключ к нему надо искать не в атмосфере, а в океане?

Нигматулин

А вы знаете, что самые лучшие компьютерные модели способны дать прогноз погоды максимум на две недели? Дело в том, что именно столько дней помнит свое начальное состояние атмосфера. Поэтому только на такой срок и можно просчитать изменения погоды. А дальше в атмосфере - полная неопределенность. Но как раз для долгосрочных прогнозов - а это и есть климат - решающую роль начинает играть океан. Ведь в нем сосредоточено в тысячи раз больше тепла, чем в воздухе. В нем содержится намного больше углекислого газа, который называют главным виновником глобального потепления

РГ

По одной из гипотез именно океан, поглощая лишнюю углекислоту, спасет человечество от наступления тепла. По другой - все наоборот: рост температуры вызовет выделение из воды дополнительной углекислоты и усугубит опасный эффект.

Нигматулин

Такая противоречивость гипотез наглядно отражает недостаток наших знаний об океане. И прежде всего о том, как он обменивается углекислым газом и теплом с атмосферой. Недавно установлено, что в районе тропиков и субтропиков этот газ интенсивно выделяется и уходит в атмосферу, а средние и высокие широты Северного и Южного полушарий - это стоки углекислого газа в океан.

РГ

В арсенале науки множество современных приборов. Почему они пасуют перед океаном, не могут разобраться с климатом?

Нигматулин

Вспоминая Козьму Пруткова, можно сказать, что трудно объять необъятное. Перед проблемой климата пасуют даже суперкомпьютеры. Попробую пояснить, в чем здесь дело. Для таких расчетов математики набрасывают на земной шар своеобразную сетку и закладывают в компьютер данные из огромного числа точек этой сетки. Точность прогноза зависит от размера ее ячеек.

Хотя, казалось бы, какая разница, ведь вода, как говорится, всюду вода. На самом деле это не так. Океан неоднороден, это целый мир, меняющийся в пространстве и во времени. Скажем, на глубине мы находим стремительное течение, которое в корне меняет всю картину переноса тепла. Или вдруг обнаруживаем зоны, где вода циркулирует по кругу диаметром в сотни километров и очень интенсивно обменивается теплом с атмосферой. Размеры таких аномалий иногда бывают очень малы и не попадают в ячейки той самой математической сетки, а значит, и в модели климата. Поэтому-то эти модели и далеки от реалий.

Отсюда вывод: хотим получить точную картину климата, значит, Землю надо покрыть очень мелкой сеткой. Но это неподъемная задача. Приборы не расставишь через каждые 10-100 километров. В идеале надо открыть для океана закон типа закона Ома, где были бы в сжатом виде сформулированы все основные закономерности его "жизни". Но для этого требуется накопить новые знания, вести очень глубокие фундаментальные исследования.

РГ

Мир уже понял, что будущие запасы топлива надо искать в океане. Не случайно между Россией и Норвегией в последнее время начались споры, кому принадлежат перспективные зоны арктического шельфа. Насколько богаты подводные месторождения?

Нигматулин

По оценкам, они намного превосходят все, что добыто на суше. Причем наиболее богаты не шельфы, где глубина составляет сотни метров, а их склоны и особенно подножья. Именно сюда смывалась органика, превратившаяся в углеводородное сырье. Но это богатство лежит на глубинах 4-5 километров, и чтобы его взять, нужны принципиально новые методы добычи. России этим надо срочно заниматься, иначе проиграем энергетическую гонку Что касается ситуации с Норвегией, то нам нужно доказать, что спорные территории в океане являются продолжением континентального шельфа, принадлежащего России. Пока вопросы, насколько я знаю, остаются.

РГ

Трагедия, унесшая столько жизней в Юго-Восточной Азии, как-то подтолкнула исследования цунами?

Нигматулин

Несомненно. Прежде всего обращено внимание на главную причину цунами - землетрясения в океане. Пока наука не умеет их точно предсказывать, но уже знает, как распознать потенциально опасные зоны. Они расположены там, где континентальные плиты надвигаются друг на друга. Если чувствительные приборы слышат "скрип", это означает, что опасаться особенно нечего: энергия движения разряжается. А вот затишье - сигнал SOS. Здесь может тряхнуть Кстати, летом прошлого года ученые нашего института предсказали землетрясение в районе Курил, и оно в ноябре произошло. К счастью, плиты сдвинулись в основном по горизонтали и возникшая волна была не такой сильной, как в Индонезии, где плиты сместились вертикально, что и стало причиной трагедии.

РГ

Для изучения океана нужно проводить регулярные экспедиции. Вашему институту по наследству от СССР досталась целая флотилия во главе с "Академиком Келдышем", но эти суда больше занимаются коммерцией, чем наукой...

Нигматулин

К сожалению, это так. Чтобы наши девять кораблей работали на науку, надо 600 миллионов рублей год, а бюджет всего института составляет 550 миллионов. На корабли выделяется максимум 15 процентов от необходимого. По сути, мы имеем "Бентли", но нет денег на бензин. Даже если корабль просто стоит в порту, то съедает по две тысячи долларов в сутки. Что лучше: чтобы корабли нас разоряли или возили туристов, окупая себя и хотя бы на 30 процентов работали на науку?

Сегодня, когда корабль идет за туристами, скажем, в Канаду, чтобы потом везти их в Гренландию, ученые по пути ведут исследования, расставляют в океане приборы, а при возвращении их забирают. И в таких условиях мы сумели сделать серьезные открытия. Например, обнаружены новые аномальные явления в море Ирмингера, которые существенно влияют на климат в Европе и Северной Америке. Наши ученые исследовали удивительный канал Вима, соединяющий Аргентинскую и Бразильскую котловины в Южной Атлантике. Оказалось, что транспорт холода между ними идет не по всему океану, а через очень узкий шириной всего 20 километров и длиной 700 километров канал.

РГ

Наверное, более благополучная ситуация с глубоководными аппаратами "Мир", ставшими знаменитыми на весь мир после участия в фильме "Титаник"?

Нигматулин

Увы, нет. Руководитель группы Анатолий Сагалевич даже предлагает их законсервировать.

Да-да, не удивляйтесь. Нет заказов. Правда, Артур Чилингаров хочет собрать команду, в частности из олигархов, и опуститься на дно Северного полюса. Но это не наука, а на нее государство денег не выделяет. В то же время для Индии мы строим "Миры", там в них крайне заинтересованы, хотят исследовать океан, а мы вынуждены ставить аппараты на прикол. Разве это не абсурд? Вообще Россия постепенно теряет свои некогда ведущие позиции в исследовании океана. Скажем, есть международная программа по изучению его дна. Чтобы в нее войти, надо вносить каждый год 6 миллионов долларов. Тогда можете участвовать в любых экспедициях, получать самую последнюю информацию. Но мы не то что шесть, но даже один миллион не хотим потратить, чтобы стать хотя бы ассоциированным членом и иметь научную информацию через год. В программе участвуют все ведущие страны, вошел даже Вьетнам, а России там нет.

Правда, в этом году меня пригласили на конференцию, потому институт еще имеет имя. У нас есть достойные исследования самого последнего времени. Но пригласят ли в следующий раз? Не уверен. Ведь есть правила игры: плати и участвуй. А бесплатный сыр бывает только в мышеловках. Что такое миллион? Смешная цифра. Экономя на такой мелочи, мы теряем доступ к самым передовым исследованиям. Иными словами, передовой край изучения океана уплывает от нас все дальше.