Д.Квон. Красавица и чудовища
"Независимая газета", 26.03.2008
После публикации воспоминаний Коры Ландау-Дробанцевой фигура
гениального физика Льва Ландау стала еще и мелодраматической
Лев Давидович Ландау родился 22 января 1908 года. Стало
быть, нынешний год - год столетия одного из гениев золотой поры физики. Событие
это, при всей значимости фигуры Ландау для науки, скорее всего осталось бы
внутренним делом профессионального физического сообщества, и вся литература о
нем ограничилась бы прекрасными воспоминаниями его коллег и учеников, изданными
20 лет назад. В них вырисовывается прежде всего образ гениального в своем
данном от бога даре ученого, весьма интересный любому физику, но вряд ли
занимающий внимание рядового обывателя. Но в 1999 году вышла книга воспоминаний
жены Ландау-Конкордии (Коры) Терентьевны Ландау-Дробанцевой, и фигура
гениального физика стала еще и мелодраматической. По читательскому миру пошли
гулять сюжеты "Ландау и женщины", "Ландау и свободная
любовь", "Ландау и злодей Лифшиц", "Ландау и его
болезнь", "Ландау, сексоты и сексотки" и т.д. С годами
мелодраматическая тема стала доминирующей. В немалой степени она стимулируется
непрекращающимся спором его учеников и родственников, как водится, обреченных
тянуть этот сюжет дальше - в дурную бесконечность выяснения полузабытых
отношений и событий.
А что тут выяснять? Посмотрите на многочисленные фотографии
Коры. Большие выразительные глаза. Чувственный рот. Ровный, белый ряд зубов.
Красавица. Однажды в Харькове она встречает гения. Он увлекает ее, и она
попадает в круг людей, для которых главным предметом обожания является физика.
Поначалу ей кажется, что они - не слабые, подверженные всем человеческим грехам
и порокам люди, а небожители. А Лев Ландау между ними - Бог физики, все видящий
в ней, все знающий о ней, все предугадывающий в ней и поэтому выносящий всем,
кто причастился к ней, окончательный и не подлежащий обжалованию вердикт.
Постепенно выясняется, что все они, и Бог, и его ученики -
не поэты, а настоящие физики из чудовищной советской сказки. И им совершенно
неведомо такое, к примеру: "Прощай, лазурь Преображенская/ И золото
второго Спаса/ Смягчи последней лаской женскою/ Мне горечь рокового часа/
Простимся годы безвременщины/ Простимся бездне унижений/ Бросающая вызов
женщина/ Я поле твоего сражения". Поэтому они относятся к ней как к
красивому уравнению, которым можно любоваться, можно использовать и можно
держать ровно так же, как и другие красивые уравнения... или других красавиц.
Но она заворожена Богом. Не может оторваться от него. И идет на все, самые
немыслимые не только для женской, но для любой другой души, унижения, только бы
Бог был счастлив и весел, и его научный гений делал все человечество, а значит,
и ее, более совершенными.
Но красавица - не уравнение, а живой человек, женщина,
"право имеющая". Очевидно, что такое счастье не вынесет ни одна
человеческая душа. Тем более душа красавицы, предназначенной быть
"унизительно гордой" для любого земного мужчины. Тогда находится
жертва, и "счастье" жизни рядом с Богом, оборачивается ненавистью к
его ближайшему ученику, который быстро превращается из небожителя в пошлого
злодея из бразильского сериала. Поэтому, как только Бог оставляет их, сериал
заканчивается классической сценой из М.М. Зощенко: избитый красавицей злодей,
едва уносящий ноги, и красавица, ждущая милицию в забаррикадированной квартире.
И все это, и подобное этому вылилось в большой том
воспоминаний, столь же простодушных, сколь и откровенных, в которых женское
сердце, жаждавшее обыкновенного семейного счастья и получившее вместо него
любовь "свободных людей", излило вряд ли осознаваемую
неудовлетворенность, накопленную десятками лет жизни рядом с Богом и
небожителями. И получился классический дамский роман с сопутствующим всем таким
романам заслуженным успехом и немалым тиражом. И слава богу. Одним, пусть и
наивным и грешащим эксгибиционизмом документом эпохи стало больше.
Можно прочитать его, пожалеть красавицу и подивиться не знающим
никаких человеческих границ причудам людей, как простых, так и гениальных.
Можно отложить в сторону, не читая, в особенности если вы не любитель дамской
беллетристики. И когда выход книги встретил дружный осуждающий красавицу хор
физиков, работавших с Ландау, подобная реакция слегка удивила. Но, по правде
говоря, ничего странного в ней нет. Книга красавицы оказалась своего рода
лакмусовой бумагой, показавшей, чего стоили, если их "косить косой -
человечностью", и Бог, и его ученики золотой поры советской физики. Вдруг
все увидели, что они не только первооткрыватели законов и тайн природы, не
только "небожители", совершающие великие открытия, но - и это прежде
всего - еще и слабые, подверженные всем человеческим грехам люди. К тому же
страдающие в большинстве своем гипертрофированным тщеславием и поэтому где-то
по-человечески очень ограниченные, что порой и делало их просто чудовищами.
Взгляните еще раз на любую из фотографий Коры
Ландау-Дробанцевой. Красавица. Красавица с трагическим отсветом Великого немого.
Красавица, отданная колесом истории на заклание чудовищам.
Дмитрий Харитонович Квон - доктор физико-математических
наук, профессор Новосибирского государственного университета.