А.Закатнова. Национальная игра для интеллектуала

"Российская газета", 26.04.2008

Владислав Сурков призвал бороться с зависимостью нашего мышления Дискуссия на "круглом столе", прошедшем вчера в Москве с участием замглавы президентской администрации Владислава Суркова, закончилась неожиданно: участники мероприятия согласились, что российским философам пора предлагать собственные идеи.

"Весна, скоро лето - надо говорить о будущем", - проникновенно начал ведущий "круглого стола" президент Фонда эффективной политики Глеб Павловский. Награжденный вчера по указу президента медалью ордена второй степени "За заслуги перед Отечеством", он вел себя совершенно как обычно, открывая дискуссию о книгах, выпущенных издательством "Европа", под названием "Интеллектуальная литература в дебатах по Стратегии-2020". Среди этих книг был сборник Владислава Суркова, включивший тексты выступлений на публике и в печати в период с 1997-го по 2007 годы.

Глеб Павловский с явным удовольствием представлял книжные новинки, особо остановившись на "книге молодого философа Андрея Ашкерова о справедливости и книге Владислава Суркова". "Действительно, любопытно, - поддержал беседу член Общественной палаты Вячеслав Глазычев, - у нас не очень принято, чтобы политик выступал с такими текстами, это действительно авторский текст, а "публичный философ" - это жанр у нас подзабытый, хотя в стране он раньше водился". "Вы знаете, как для нас важно, чтобы свободный мыслитель был на стороне власти", - поддержал дискуссию председатель союза общественных объединений "Свободная Россия" Модест Колеров. Он просто вдребезги разнес труд последнего, по его словам, такого автора в СССР – Егора Лигачева. "Я приветствую переход многочисленных представителей интеллектуальной элиты нашей страны на сторону власти, потому что другого пути нет, - заявил Колеров, - любой интеллектуал, который пишет о своей стране и о своей власти и не участвует в ней по мере сил – предатель".

"Это сильно", - признал Глазычев и принял вызов, подлив масла в огонь. Он напомнил собравшимся публицистам, политологам и экспертам о ситуации с подготовкой Стратегии социально-экономического развития России до 2020 года. "До сих пор, несмотря на значительное количество труда, затраченное в нескольких министерствах, это остается списком пожеланий, ключевой вопрос "как" остается, интеллектуальных ресурсов для решения большинства из обозначенных задач не замечается", - после этой реплики Глазычева почти все собравшиеся явно были готовы доказать, что они годятся если не в авторы Стратегии-2020, то хотя бы в интеллектуалы. Но как раз здесь появился запоздавший из-за "пробок" к началу мероприятия Владислав Сурков, и его приход несколько разрядил атмосферу.

"Мы обсуждали здесь даже не столько людей, переходящих на сторону власти, - попытался подвести первый итог дискуссии для гостя Павловский, - люди переходят на сторону власти по разным причинам, люди переходят на сторону действующей актуальной философии, актуального мышления". Сурков к беседе подготовился - на дискуссию он принес с собой книгу Ашкерова, впрочем, он недолго оценивал достоинства прочитанного. "Самое главное - зачем мы собираемся или издаем книги - это попытка говорить самим, не высказывать то, что не пережито нами в полном объеме, например, те же либеральные ценности - для нас это шелуха, а для них - это часть их жизни и национального характера", - пояснил Сурков.

"Надо самим прожить и описать опыт своего проживания, надо самим пытаться говорить, и есть надежда, что когда-нибудь на этом языке заговорят и другие люди", - и Владислав Сурков напомнил, что когда-то господствующим языком был не английский, а, например, латынь. "Правда, что не менее важно, должны быть не только идеи, но и вещи, потому что язык вещей часто более убедителен, можно сколько угодно красивых доктрин придумывать, но Запад ежедневно говорит с нами миллионами вещей, вот я сижу - и он со мной разговаривает", - и говорящий с улыбкой оглядел стол перед собой, где вперемешку лежали ноутбуки и стояли импортные микрофоны.

"Запад предлагает людям игры, в которые они еще не играли, и плюс к тому же предлагает игры, в которые можно выиграть, в том числе и материально, - здоровье, свободу", - перефразировав Берна, иронически заметил Сурков. "Надо пытаться выйти за пределы той ниши, которую нам отвела чужая речь", - добавил замглавы президентской администрации. Он полагает, что надо попытаться больше писать о справедливости, о братстве, о равенстве и еще - о свободе: "Необязательно быть либералом, вполне достойно быть свободным человеком. Надо понять, что нам нужно - либерализм как сумма политических суеверий и предрассудков, или нам нужна свобода?".

"Нужна публичная дискуссия, в которой бы участвовали философы, такой стэнд-ап философии, и за нас действительно никто этого не сделает", - и второй так часто поминаемый автор, Ашкеров, попытался вкратце изложить основные тезисы своей книги. Но, судя по первой же реплике слушателей, они едва дотерпели до конца. Так, директор Института проблем глобализации Борис Кагарлицкий заметил, ссылаясь на Энгельса: "Как человек, принадлежащий к левому флангу, я не понимаю термин "справедливость", у каждого есть свое понимание. Вот "свободу" вроде бы легче измерить, она измеряется очень конкретным количеством тюрем, решеток, концлагерей и так далее. Просто заприте мальчика одного в темной комнате - и все будет о свободе ясно". И тут Кагарлицкий увлеченно пустился в обсуждение предвыборной кампании, придя в итоге к мрачному выводу, что "Россия является образцовой, идеальной, предельно формально либеральной демократией - соблюдаются формальности, но нет содержания, реальная проблема – что мы хотим сделать".

"Содержательные дебаты не появляются из ниоткуда, просто из темной комнаты, в которую мы запустим не одного мальчика, а нескольких, мы дискуссии не получим, бессодержательность дебатов - бич современного общества", - пошутил Павловский под общий смех. А Сурков в свою очередь добавил: "Я бы предложил не увлекаться чисто пенитенциарным видением свободы. Это не темная комната, не тюрьма. Масса людей имеют возможности избежать и тюрьмы, и сумы, но при этом чувствуют себя несвободными, и в этом смысле я бы защитил свободу, точнее, ее глубину и многомерность, она не так, мне кажется, проста и плоска". "Свобода "от" или свобода "для" – это вопрос", - не уступал Кагарлицкий. "В этой комнате, в которой заперты мальчики и ведутся дебаты, пора включить свет", - разнял спорщиков Павловский.

Однако шеф-редактор "Рус ского журнала" Борис Межуев просто изменил направление спора, а не прекратил его. Сославшись на собственный опыт, Межуев мрачно констатировал неквалифицированность российских интеллектуалов, которые в ответ на обвинения в нарушении международного права начинают рассуждать о чистой воде: "Как только Россия осознает, что у нее есть собственная позиция, собственная предъява миру, - эти проблемы должны оказываться осмыслены в новом философском российском дискурсе". "Целиком присоединяюсь насчет предъявы", - решительно поддержал Владислав Сурков. Вспомнив девиз английского философа Фрэнсиса Бэкона "Не приобретать, а изобретать", Сурков добавил: "Доносить до нашей нации необходимость достижений в сфере материального производства - это очень важно, потому что хуже всего, если мы превратимся в Шамбалу, но очень нищую, чтобы нас опять не унесло в сферу чистых идей, надо проводок для заземления сбросить и хоть что-то производить свое, кроме выкачивания из земли разных жидкостей и газов". Он даже помечтал, как было бы хорошо, если б в России "нашелся публичный философ, который напомнил бы нам всем о важности научного опыта и прикладной техники" "Рубежность этого текста не до конца осознана, - вернул всех к обсуждению книги Суркова доктор философских наук Леонид Поляков, - Владислав Юрьевич здесь нигде никого не пугает, но внимательное чтение заставляет устрашиться". Поляков считает, что отраженное в книге агрессивное отношение к либерализму во многом спровоцировано самим либерализмом, захватившим общественную и научную мысль в 90-х годах, когда "все были в коме". Сам автор поспешил согласиться с предыдущим оратором, признавшись к тому же, что он "не против либерализма как такового", да и не против марксизма. Владислав Сурков также обозначил, что "эти тексты мои - а не власти, я не считаю себя человеком власти, хотя, конечно, мне сильно помогает то, что я там работаю, тогда может быть никто бы на них не обратил внимание, а тут многие обратили, в этом смысле, наверное, я злоупотребляю служебным положением". "Мир, в котором нет России, мне неинтересен, - заявил Владислав Сурков, - сегодня решается, будет ли здесь сносная сфера для жизни, пусть будет здесь мировая Жуковка, или здесь будет Гарлем. Поэтому я считаю крайне важным заострять вопрос о важности национального во всех сферах и в отношении понимания политического строя, и в отношении ценностей, и в отношении суверенной экономики".

"У нас впереди война, война большая и, не обретя субъектности, мы не победим", -агрессивно заметил Модест Колеров. "Я очень надеюсь, что война это будет иная, но я думаю, что человек без точки зрения не может сформироваться", - мягко остановил спорщика Сурков. Он считает опасным привычку нашего общества к "слепому рабскому подражанию", когда берется только внешняя оболочка: "Это же катастрофа, о каком участии в войне мы можем говорить, когда мы не участвуем даже в игре, когда нас нет, мы ничего не предлагаем?" Сурков напомнил, что не все дочитывают до конца притчу о подкованной блохе, которая хоть и была подкована, скакать в итоге перестала - мастерством блеснули, но мастерство деструктивное. "Надо исследовать феномен удивительной зависимости нашего мышления, - заключил в итоге Владислав Сурков, - мне бы хотелось, чтобы наша публичная философия была не только созерцательной".