Интервью министра образования и науки А.Фурсенко газете "Известия":

Известия: Из всех министерств ваше находится ближе всех к Кремлю. Может быть, этим объясняется то, что именно по вашему ведомству намечено рекордное повышение зарплаты?

Андрей Фурсенко: Еще ближе к Кремлю, чуть вниз по Тверской находится Министерство связи. Так близко к Кремлю нас посадили во время атомного проекта после войны. Первым председателем Госкомитета по науке и технике был Малышев, он же один из первых министров атомного средмаша. И с какими бы отраслями ни объединяли науку, научный блок всегда размещался в здании рядом с мэрией. Удобство только в том, что в случае пробки до Кремля можно пешком дойти.

Известия: Всякая реформа вызвана жизнью. Но пишут ее реальные люди. Только почему-то почти никогда не удается узнать имена авторов российских реформ. Сейчас имена можете назвать?

Фурсенко: Нет секретов. Работой руководили вице-президенты РАН Валерий Козлов и Александр Некипелов, активно участвовал в обсуждении президент РАН Юрий Осипов, идеи вносили академики Андрей Гончар и Николай Плата. Со стороны министерства кроме меня работу вел директор департамента государственной научно-технической и инновационной политики Дмитрий Ливанов. В начале сентября на совместной встрече РАН и пяти отраслевых академий были еще раз представлены и объяснены цифры по росту бюджета и повышению зарплаты. Все математически выверено.

Известия: Откуда возьмутся заветные цифры? Скептики считают, что это политическая декларация в преддверии выборного 2008 года и вытянуть зарплату на уровень 1 тысячи долларов никак не удастся.

Фурсенко: Двукратный рост бюджетных расходов на науку — до 110 млрд. руб. был намечен еще пару лет назад. При этом сохраняется доля РАН — около трети расходов государства в этой области. Второй важный момент в модернизации — перевод 20% бюджетных сотрудников на хоздоговорные работы. Обсуждаем разрешение начислять зарплату не по Единой тарифной сетке, которая принята в госучреждениях, а на основании контрактов с администрацией. В инновационные отделы, как показывают маркетинговые исследования, могут перейти сотрудники среднего возраста, которые сделали конкретные разработки, нашли востребованную на рынке нишу и хотели бы заняться внедрением. С ними могут уйти увлеченные молодые люди.

Это психологически важный момент. Пока все хотят заниматься всем сразу — и в итоге нет пользы ни фундаментальной науке, ни прикладным направлениям. Работа в области инноваций предполагает готовность взять на себя ответственность за конкретную разработку и прекратить бесконечные разговоры о том, что у нас страшный провал с внедрением научных идей. Что касается возвращения в фундаментальную науку, то эта возможность ни для кого не закрыта, ведь свою ставку можно заморозить. Уже внесены предложения в закон о науке, которые дадут возможность РАН активно заниматься инновационной деятельностью, что пока для госучреждений затруднено. Новые возможности волей-неволей приведут к реструктуризации академии.

Известия: Если честно, кажется, что перевод с бюджета на договор связан не только с желанием возбудить инновационную активность, но и с сокращением кадров. Не секрет, что интенсивность труда в некоторых научных коллективах невелика, а спросу почти никакого. Правда, и зарплаты никакой. Но есть «закон пива»: 20% присутствующих выпивают 80% пива. Сократите отстающих — появятся новые, которые были в середняках.

Фурсенко: Скорость каравана определяется скоростью самого тихоходного корабля. Все-таки есть надежда поднять общую скорость науки. Но отработка конкретных механизмов — внутреннее дело академии, в которое чиновники не вмешиваются. Есть еще третий источник повышения зарплаты. И этот источник вызывает горячие споры. Принято решение заморозить на три года уровень закупки нового оборудования для Академии наук и увеличить долю зарплаты в расходах. Подчеркну: оборудование будет закупаться в тех же объемах, но роста не будет. Если не поднять зарплату ученым, не создать достойные условия для молодежи, то на новом оборудовании просто некому будет работать. Этот шаг сделан не сломя голову, а обдуманно, и давайте не мешать людям, которые принимают сложные решения, не отрицать с ходу их идеи. Пока в науке существует порочный круг. Из-за низкой зарплаты сильные специалисты уходят из науки, результаты исследований падают, а чиновники удивляются: зачем и кому давать деньги, если нет результата? Этот порочный круг необходимо разорвать.

Известия: Всех испугала идея после повышения окладов ограничить загранкомандировки.

Фурсенко: Никто не собирается опускать «железный занавес». И, по правде, ограничения предложены самой академией и существовали всегда. В питерском физтехе завлаб не мог отсутствовать на рабочем месте дольше двух месяцев в году. Во многих странах, когда профессор уезжает за границу, он должен освободить место. И у нас, получая высокую зарплату, ученый должен работать с молодыми специалистами, с аспирантами. Сейчас нередко бывает так, что маститые ученые почти не работают с молодежью. Из-за этого академик Виталий Гинзбург в своей запальчивой манере называл некоторых коллег лентяями. Если ученый желает, он может спокойно уехать за границу. Только все давно поняли: жизнь за границей не сахар, ученый-исследователь рискует превратиться в квалифицированную рабочую силу.

Известия: В советские времена иностранцы говорили, что самая лучшая на свете профессия — советский ученый. Зарплата приличная, условия пристойные, уважение высокое, ответственности никакой. И вы хотите разрушить последние остатки этого рая, привить ответственность...

Фурсенко: Надо поднять конкурентоспособность российской науки, и иного способа, чем поднять ответственность ученого, не существует. Если удастся добиться искомого эффекта, поставим перед правительством вопрос о дальнейшем росте финансирования. Принятое два года назад решение об увеличении финансирования науки допускает две трактовки: в процентах от расходной части бюджета и в абсолютных цифрах. Пока идем по второй кривой, и она несколько ниже. Но если добьемся успеха, поставим вопрос о переходе на первую кривую.

Какие могут быть критерии успеха в науке? В области инноваций критерии очевидны. Но и в науке ими могут быть индекс цитируемости, участие в международных проектах, работа иностранных специалистов на нашей базе. В Сибирском отделении РАН критерии эффективности научных исследований уже используются широко. Но критерии должны быть предложены научным сообществом, а не чиновниками. Собственно, все, о чем мы говорили, предложено научными экспертами. Я уже понял, что сегодня любая идея чиновников вызывает неприятие и ни одно министерство не может предложить ничего такого, чтобы не попасть под жесткую критику.

Известия: Вы хотите сказать, что путь повышения доверия к чиновнику еще дольше, чем путь к хорошей зарплате для ученого?

Фурсенко: Почти непроходимый путь, я уже понял.