04.07.06

Деловой Вторник (приложение к газете Труд)

ПРОБЛЕМА НОМЕР ПЯТЬ

АКАДЕМИК ВЛАДИМИР ФОРТОВ - О НАЦИОНАЛЬНОМ ПРОЕКТЕ, КОТОРЫМ ДОЛЖНА СТАТЬ НАУКА

К этому склоняется все больше политиков и государственных деятелей России. А что думают о реформе науки сами ученые? В 1996-1997 годах Владимир Евгеньевич был вице-премьером и министром науки, так что о проблемах и бедах Российской Академии наук знает не понаслышке. Руководитель отделения энергетики, машиностроения и информационных технологий РАН, академик фортов рассказывает о своем видении начавшейся реформы российской науки.

- Я являюсь членом комиссии по реформированию РАН, которой руководит академик Козлов Валерий Викторович. Выработанная этой комиссией концепция предполагает несколько этапов. Пока осуществлен первый из них: оптимизация сети научных институтов и научных отделений. Количество отделений было сокращено в два раза, но не путем устранения, а объединением в отделения со сходной тематикой. Это коснулось химии и материалов, биологии, науки о жизни, науки о земле и нашего отделения. Структурные изменения были значительны. Только в нашем отделении мы ликвидировали 19 юридических лиц. Не путем их уничтожения, а присоединением к более крупным структурам. Цель этих действий очевидна - уменьшить бюрократическую нагрузку. Потому что, несмотря на призывы к более рыночным, то есть более прямым, методам управления в стране, бюрократический аппарат в Академии сильно разросся. Появилась необходимость уменьшить количество бумаг, часто формальных, а иногда даже дублирующих друг друга. Сегодня начинается второй этап реформы: анализ работы институтов по существу. Должна пройти оценка соответствия научной работы институтов мировому уровню, оценка квалификации научных кадров.

- "Резко экстремальное, особое, нестандартное", так вы определяете нынешнее состояние РАН. Какая проблема стоит наиболее остро?

- Труднее всего с кадрами. Сегодня есть такие направления в российской науке, которыми просто никто не занимается. Поэтому РАН выступила с инициативой, поддержанной президентом страны о повышении в течение трехлетнего периода зарплаты научных работников до тридцати тысяч рублей.

- Но увеличение зарплаты обычно сопровождается сокращением ставок.

- Это не сильное сокращение: на 20 процентов за три года. Гораздо больше многих в Академии сегодня беспокоит разделение ученых на тех, кто занимается фундаментальными и прикладными исследованиями. Есть такая, пока еще не принятая позиция во властных коридорах -прикладники должны зарабатывать сами, им платить не надо. Эта тенденция очень опасна. Ведь граница между прикладником и фундаментальным исследователем очень условна.

- Сегодня 80 процентов ВВП России создается частным капиталом. Как привлечь бизнес в науку?

- Сегодня правительство и президент говорят о необходимости перевода нашей экономики на рельсы новых технологий. Эта переориентация должна обязательно произойти, в противном случае у нашей страны не будет будущего. В условиях переходного пятилетнего периода я предлагаю внести законопроект, согласно которому предприятия должны будут тратить 1-2 процента своей выручки на "хай-тек". Такое уже было в прошлые годы, но сегодня предприятия должны будут сами решать, что им нужно. Если же фирма не потратила научные деньги, не заказала высокотехнологичные услуги, финансы объединяются в некий общий фонд. В дальнейшем эти средства могут расходоваться на крупные российские проекты. Ученые РАН считают, что подобная мера даст утроение тех средств, которые идут на науку по бюджету РФ.

- Президент США Франклин Рузвельт во времена Великой депрессии передал в собственность ученых нерентабельные нефтяные скважины. Это дало толчок развитию науки. Может ли сегодняшняя власть и бизнес последовать примеру великого политика Америки?

- РАН выдвигала такие предложения. Ведь нефтяной рынок в России сегодня глобализирован. На нем работают пять-шесть бизнес-гигантов. Они не заинтересованы в разработке скважин, выработавших свой ресурс. Ученые отделения энергетики РАН выработали свои предложения, какие скважины можно было бы реанимировать. У нас есть оригинальные технологии, разработанные в институте выдающегося российского механика Дмитрия Михайловича Климова. Он придумал способ увеличения дебета скважин в пять-шесть раз. За этими исследованиями стоит большая хорошая наука. Но внедрение этого метода идет очень плохо, потому что миллиардный нефтяной бизнес сегодня не заинтересован в низкорентабельных скважинах. Еще мы предлагали на месте использовать попутный газ, устраивая малые парагазовые установки, способные давать электричество и тепло. Президент Рузвельт сделал великую вещь: когда нельзя было разгонять инфляцию печатанием денег, он дал американским университетам в собственность землю и разрешил пользоваться ею по их усмотрению. Он сказал буквально следующее ученым, которые к нему пришли: "Я не могу дать вам денег, но могу предложить способ, как их заработать". Современные американские университеты очень богаты, их средний бюджет составляет около миллиарда долларов. (А на всю российскую науку сегодня тратится полтора миллиарда долларов.) Университеты не зависят от государства, у каждого своя система управления. Именно в университетах делается большая американская наука. Нобелевские лауреаты США, как правило, работают там.

- Российский ученый сегодня не обладает землей или нефтяной скважиной, но может пустить в оборот интеллектуальную собственность. Как начать этот процесс в России?

- Интеллектуальной собственностью должен обладать автор. Это решение не очень понятно с точки зрения чиновника, но министр образования и науки Фурсенко нашел в себе силы правильно организовать и сформулировать это направление. Пакет законодательных документов уже отправлен в Государственную Думу. Все научное сообщество России с нетерпением ждет принятия справедливых решений.

- В 1991 году финансирование науки упало с двух процентов ВВП до 0,5%. А сегодня снижено в 15-20 раз по сравнению с 1991 годом. В такой ситуации многие выдающиеся умы России уехали из страны. Можно ли вернуть их интеллектуальный потенциал на Родину?

- У нас есть предложения по этой проблеме, которые мы передали в правительство. Это называется работой с диаспорой за рубежом. Многие наши ученые, уехавшие за границу и состоявшиеся там, поддерживают связи со своими друзьями в России, хотят участвовать в совместных проектах. Диаспора - серьезный резерв российской науки. К этим людям нужно относиться с пониманием и заботой, пытаться их притягивать. РАН планирует создание общих институтов, совместных предприятий. Такая научная политика серьезно практикуется в Китае и в Израиле.