А.С.Сонин. Газета "Красный флот" против идеализма в физике

А.С.Сонин

ГАЗЕТА "КРАСНЫЙ ФЛОТ"
ПРОТИВ ИДЕАЛИЗМА В ФИЗИКЕ

"Борьба с космополитизмом" в физике [1] шла параллельно с кампанией по искоренению "физического идеализма". Историкам еще предстоит детально разобраться в истоках и причинах этих кампаний, показать их вдохновителей, организаторов и исполнителей, выявить двигавшие ими мотивы. Задача автора настоящей статьи гораздо скромнее: рассказать об одном, но достаточно типичном эпизоде, о "разоблачении физического идеализма в трудах академика Мандельштама". Эта кампания развернулась уже после кончины Леонида Исааковича (1944). Поводом к "разоблачению" послужил пятый том "Полного собрания трудов" академика, содержащий лекции по теории относительности. В 1949 г. весь тираж был полностью подготовлен к выходу в свет: отпечатан и переплетен. Однако партийный комитет Физического института АН СССР (ФИАНа), где когда-то работал автор и продолжал работать его ученик, редактор "Полного собрания трудов" член-корреспондент АН СССР С.М.Рытов, усмотрел в лекциях Л.И.Мандельштама "позитивизм, конвенциализм и операционализм" [2]. Созвали общее собрание сотрудников ФИАНа. В качестве докладчика выступил член-корреспондент АН СССР Б.М.Вул. Собрание осудило "идеализм" Л.И.Мандельштама, позицию С.М.Рытова, который не сделал необходимых примечаний и, следовательно, способствовал "пропаганде".

Дело кончилось тем, что весь тираж пятого тома пошел под нож, а С.М.Рытова "по собственному желанию" сняли с поста заместителя заведующего лабораторией колебаний и лишили возможности руководить аспирантами [2].

Однако С.И.Вавилову все же удалось спасти книгу. Редактором назначили академика М.А.Леонтовича, а вновь отпечатанный текст снабдили незначительными примечаниями вроде того, что под термином "материя" Л.И.Мандельштам понимал только вещество, а не поле и т.п. В 1950 г. том вышел из печати [3].

Страсти вроде бы улеглись, но не надолго. 28 ноября 1952 г. состоялся общеинститутский коллоквиум ФИАНа [4], где с докладом "Философские ошибки в некоторых учебниках физики, написанных сотрудниками ФИАНа" выступил член-корреспондент АН СССР А.Д.Александров, ленинградский математик, активно занимавшийся методологическими проблемами теоретической физики. "Я был вынужден, – начал он свое выступление, – по данному мне одной организацией поручению заняться исследованием некоторых книг по физике и, в частности, в курсе физики под редакцией покойного академика Н.Д.Папалекси я обнаружил некоторые вещи в духе субъективного идеализма" [4]. Так, в главе, посвященной теории относительности. А.Д.Александров обнаружил, что понятие одновременности есть результат соглашения; то же самое и в определении промежутка времени или длины (промежуток времени устанавливается в книге с помощью любого периодического процесса, например, колебания маятника). У физика такой подход не вызывает возражений, ведь для того чтобы определить некую физическую величину, необходимо прежде всего условиться, как ее измерять. Но для А.Д.Александрова все оказалось не просто: "Здесь имеется известная философия. В чем состоит эта философия? Определения условны. Это есть результат условного соглашения" [4, л.8], то есть не имеющий ничего общего с действительностью.

"Эта точка зрения... в несколько упрощенном виде заимствована из пятого тома сочинений Л.И.Мандельштама", – продолжил докладчик [4, л.13]; имелось в виду, что у Мандельштама определение основных понятий давалось через конкретный предмет (метр) и процесс. По мнению А.Д.Александрова, "это рецептурная точка зрения на определение основных физических понятий" [4, л.16], развиваемая идеалистами Бриджменом и Франком. "Это стремление свести понятие к операции есть стремление субъективного идеализма, который старается исключить объективную действительность и свести к непосредственно данному, т.е. сведение к непосредственно данному есть сведение к тем операциям, которые мы можем непосредственно осуществить в эксперименте" [4, л.17].

В главе, написанной Е.Л.Фейнбергом, А.Д.Александров увидел нее только философские погрешности, но и квалифицировал их как серьезные. "Первая ошибка, которую я покажу, – сказал он, – есть ошибка в известном смысле политическая" [4, л.33], она состоит, мол, в том, что Е.Л.Фейнберг не предупредил читателей об идеализме Бора и Гейзенберга. "Тем более, – говорил А.Д.Александров, – что заслуги Бора в развитии квантовой механики я позволю себе подвергнуть сомнению, чтобы они были столь значительными, потому что уравнение Шредингера написал Шредингер и уравнение Гейзенберга написал Гейзенберг. Что сделал Бор? Он разъяснял квантовую механику, руководствуясь в основном философскими соображениями, развил принцип дополнительности. Я не осведомлен о каких-нибудь значительных работах Бора, которые относились бы к особой области квантовой механики. Он, может быть, как учитель, оказал влияние на многих физиков. Физические его работы выражаются в осмысливании квантовой механики. Они на 50% ошибочны, потому что в основе лежит ошибочная философская установка. Конечно, Бор крупный ученый, но не надо забывать, что... почти все его статьи носили полуфилософский характер и всегда они были связаны более или менее с позитивизмом и внесли в физику тот копенгагенский дух, против которого мы вынуждены сейчас бороться" [4, л.34–35].

Курс физики под редакцией Папалекси А.Д.Александров назвал "совершенно неудовлетворительным" [4, л.39], поскольку в нем якобы не было слов "материя", "материализм" и "никакой философской постановки вопроса" [4, л.40]. Но самое главное – "Ленин и Энгельс, которые писали о физике важные вещи, не упоминаются, как будто бы таких авторов не существовало в связи с физикой. Вообще о марксизме ни одного слова" [4. л.40]. И в заключение: "Мы должны прийти к такому выводу, что в трудах Л.И.Мандельштама имеются неверные философские взгляды. В конце концов, эти неверные философские взгляды не оказали бы большого влияния в нашей среде, если бы последователи Мандельштама не стали бы эти ложные взгляды развивать и пропагандировать в своих учебниках... Следует понять и осознать, что имеется определенная система взглядов, касающаяся некоторых основных вопросов физики, система взглядов в своей основе идеалистическая. Нужно признать, что эта система взглядов ошибочна и когда она начинает распространяться в учебниках, она становится просто вредной. С этим вредом надо бороться" [4, л.42–44].

С довольно резким ответом А.Д.Александрову выступил академик И.Е.Тамм. Он признал некоторые неточности основных определений в учебнике, но решительно возражал против обвинения Л.И.Мандельштама в идеализме и привел выдержки из пятого тома, доказывающие, что взгляды Л.И.Мандельштама являются материалистическими. И.Е.Тамм выделил то место, где Л.И.Мандельштам дает сугубо материалистическое определение одновременности с учетом причинной связи физических явлений. Обвинениям же. прозвучавшим в докладе А.Д.Александрова, была дана следующая оценка: "Одно из двух приходится предполагать: либо Александр Данилович, делая свои выводы, пропустил это место, а этому месту посвящено несколько страниц, либо Александр Данилович прочел это место, но не понял. Я отвергаю возможность третьего предположения, что он понял, но хотел сделать вид... В любом случае – если он не прочел, если он прочел и не понял – могу сказать, что в этих условиях такое ответственное выступление, по меньшей мере, является легкомысленным и безответственным" [4, л. 57]. И далее: "Для меня совершенно очевидно, что в своих основных установках Л.И.Мандельштам был материалистом… Другое дело, если бы Александр Данилович поставил бы дело в другой плоскости. Ведь материализм бывает разных оттенков... Было бы совершенно неправильно утверждать, что Л.И.Мандельштам был последовательным, проводил всюду метод диалектического материализма, был представителем этого философского течения и т.д." [4, л.66]. Однако, по мнению И.Е.Тамма, об этом следовало говорить совсем не так, как говорил А.Д.Александров.

Отмечая в заключение заслуги Л.И.Мандельштама, И.Е.Тамм подчеркивал: "Мы имеем дело с выдающимся ученым, который радикальным образом повлиял на ход развития физики в ряде важнейших отделений – в оптике, в радиотехнике, в теории колебаний, вклад которого в науку велик и вкладом которого мы должны гордиться. Это не значит, что мы не должны критиковать, но критиковать на другом уровне и не так легкомысленно" [4, л. 69].

Это выступление поддержал С.М.Рытов. Признав неудачные формулировки своей главы в учебнике, он решительно отверг приписываемую ему А.Д.Александровым "систему взглядов". Резко выступил и Е.Л.Фейнберг, назвавший работу в области методологии "очень серьезным и трудным делом". "Если к этому отнестись несерьезно, то получится то, примером чего могут служить отдельные моменты доклада А.Д.Александрова", – указывал он [4, л.99]. "Ошибки есть, мы должны это признать и не сделать в следующий раз, – подытожил свое выступление Е.Л.Фейнберг, – но чтобы найти ошибки в таких тонких, сложных вопросах, которыми занимаются наши крупнейшие физики, надо заниматься не повторением, а подняться на более высокий уровень. А если этого не будет, то одних общих правильных положений недостаточно" [4, л.109]. В том же ключе (что конкретные неточности в конкретном учебнике ничего не говорят о системе взглядов Л.И. Мандельштама) выступили М.А.Марков, Г.И.Сканави, В.Л.Гинзбург, С.Э.Хайкин. А Г.С.Ландсберг специально подчеркнул, что критические высказывания А.Д. Александрова о взглядах Л.И.Мандельштама "стоят в таком резком противоречии с целым рядом мест в книге, что он сам (А.Д.Александров. – А.С.) мог бы найти их без труда" [4, л.136].

Но были и другие оценки. А.П.Комар посчитал выступление И.Е.Тамма неправильным. По его мнению, "надо акцентировать те части высказываний Мандельштама, которые носят идеалистический и махистский характер" [4, л.92]. Защищая А.Д.Александрова, он пытался оправдать и его фактические ошибки: "Претензии к тому, что А.Д.Александров все это делает не на очень высоком уровне, тоже не являются обоснованными. Если хотите, формально мы от математика не можем требовать сверхвысокого уровня в области физики" [4, л.93–94]. В.И.Векслер тоже призвал не "замазывать" и не "проходить мимо" идеалистических ошибок Л.И.Мандельштама.

А.Д.Александров в своем заключительном слове отметил: "По поручению одной организации я должен был написать сочинение по методологическим вопросам. Я занимался этим не так, что сел и за один вечер написал. Я писал это долго, писал полгода, просмотрел 50 названий и кое-что увидел. И меня поразила некоторая общность взглядов. Это в мелочах проявляется... Едва ли это случайно, что в "Механике" С.Э.Хайкина, как и в "Механике" С.М.Рытова дается одна и та же трактовка одновременности. Какая-то общность здесь есть" [4, л.156]. И далее: "Я не настаиваю, что авторы это вынесли из Л.И.Мандельштама. Может быть, они это вынесли из Беркли, Юма, Маха и Франка. Но мне кажется, что они это вынесли именно из Л.И.Мандельштама, а у Л.И.Мандельштама есть такое место, которое может вести к идеализму и взятое в чистом виде отвечает идеалистическому пониманию некоторых вопросов физики... Я не говорю, что Л.И.Мандельштам был последовательным идеалистом, который идеализм пропагандировал" [4, л.158–159]. "Таким образом, – закончил А.Д.Александров, – возражения, что у Леонида Исааковича нет никаких идеалистических ошибок, неверны" [4, л.174].

Итоги дискуссии подвел Б.М.Вул. Он опять напомнил о выдающихся заслугах Л.И.Мандельштама перед физикой, но в то же время подчеркнул наличие в его трудах крупных методологических ошибок. "Нам нужно сделать серьезнейшие выводы", – сказал он [4, л.184].

"Серьезнейшие выводы" не замедлили последовать. Уже 3 марта 1952 г. ученый совет ФИАНа рассмотрел итоги общеинститутского коллоквиума и выделил специальную комиссию для "детального ознакомления с освещением методологических вопросов в трудах акад. Л.И.Мандельштама" [4, ед. хр. 206. л. 139]. В ее состав вошли: Б.М.Вул (председатель), В.И.Векслер, А.П.Комар, А.А.Коломенский, А.А.Сушинский, В.А.Фок, С.Э.Хайкин.

В этом же году вышел сборник "Философские вопросы современной физики", в котором философ И.В.Кузнецов представил Л.И.Мандельштама пропагандистом "эйнштейнианских идеалистических воззрений на пространство, время, законы природы, сущность физической науки" [5]. И.В.Кузнецов считал, что Мандельштам, "слепо следуя за Эйнштейном", выделял в физической теории в качестве главного элемента вопрос об измерении той или иной физической величины, а последние представлял «как совокупность условно принятых "рецептов измерения"» [5]. "Во всех этих рассуждениях Л.И. Мандельштама, – писал он далее, – ясно видно, что научные понятия, законы науки для него – не отражение объективной действительности, все более и более точно отражающие ее, присущие ей объективные связи явлений, а условные конструкции человеческого мышления, которые мы можем менять по своему усмотрению, руководствуясь соображениями удобств. Поэтому познание, отображение внешнего объективного мира у него подменяется условными определениями" [5, с. 65].

Удивительную по своей безграмотности и безответственности статью поместил в газете "Красный флот" А.А.Максимов [6]. В ней утверждалось, что "теория относительности Эйнштейна, несомненно пропагандирует антинаучные воззрения по коренным вопросам современной физики и науки вообще. Воззрения Эйнштейна повели физику не вперед, а вспять как в отношении теории познания, так и метода. Уже многие физики сознают, что теория относительности Эйнштейна – это тупик современной физики". Его гнев обрушился и на "одного из самых видных пропагандистов воззрений Эйнштейна академика Л.И.Мандельштама", в чьих лекциях по теории относительности А.А.Максимов увидел "энциклопедию эйнштейнианских воззрений на движение, энергию, массу и другие понятия физики". Эти воззрения "есть полное повторение всех основных положений современной англо-американской идеалистической философии – измышлений так называемых логических позитивистов или логических эмпириков, физикалистов, операционалистов, семантиков и прочих фокусников, целью которых является обработка голов доверчивых потребителей наукообразной болтовней".

И все же нападки не остались без ответа. В журнале "Вопросы философии" была опубликована блестящая статья академика В.А.Фока "Против невежественной критики современных физических теорий" [7]. Автор убедительно показал, что вся критика А.А.Максимовым и И.В.Кузнецовым теории относительности Эйнштейна и взглядов на нее Л.И.Мандельштама основана на полном незнании современной физики. Говоря о методологических установках Л.И.Мандельштама, В.А.Фок констатировал: "Система взглядов Л.И.Мандельштама как физика является материалистической. Мандельштам был стихийным материалистом, хотя и не был, строго говоря, материалистом-диалектиком, вследствие чего отдельные его формулировки можно критиковать. В частности, в вопросе об определениях количественных физических понятий философская точка зрения Мандельштама представляется нам ошибочной. Однако критиковать Л.И.Мандельштама нужно не так, как это делает А.А.Максимов, который, будучи не в состоянии разобраться в предмете, огульно охаивает нашего замечательного ученого, ложно утверждая, будто Мандельштам отвергает представление о вне нас существующей и не зависящей от нас реальности" [7, с.174]. Это здравое суждение ученого не оказало, к сожалению, никакого действия.

А тем временем комиссия ФИАНа работала. Работала долго, лишь 9 февраля 1953 г. представив текст своего заключения на расширенном совместном заседании ученого совета и методологического семинара. Заседание началось со вступительного слова директора ФИАНа академика Д.В.Скобельцына. Он отметил, что пятый том собрания сочинений Л.И.Мандельштама "не удовлетворяет всем требованиям, которые к такого рода изданиям должны быть безусловно предъявлены" [4, ед. хр. 232, л.2]. Это произошло якобы потому, что Л.И.Мандельштам, по его собственным словам, старался воздерживаться от философской оценки трактуемых вопросов. Но "такая позиция в наших условиях неизбежно приводит к очень существенным погрешностям. Помимо существа дела, она не удовлетворяет требованиям, о которых я говорил и которые диктуются условиями международного положения, потому что, если в политической сфере сейчас нужна бдительность и нужны большие усилия, для того чтобы предотвратить подготавливающуюся агрессию, то на идеологическом фронте уже есть эта агрессия. Нужно противодействовать этой агрессии. Дело в том, что политическую сферу нельзя разграничивать, а отсюда видно, какое значение приобретает эта сторона дела" [4, ед. хр. 232, л.4]. Получалось, методологические взгляды покойного академика Л.И.Мандельштама – это "идеологическая агрессия"!

С докладом комиссии выступил Б.М.Вул, сообщивший, что доклад подписали все члены, за исключением В.А.Фока, тот прислал записку следующего содержания: "Я был бы готов подписать текст, с основным содержанием которого я вполне согласен, но я считал бы желательным внести в него некоторые исправления" [4, ед. хр. 232, л.6]. Но исправления сделать не удалось.

Обсуждение доклада проходило не очень активно. Его безоговорочно поддержал А.А.Коломенский. Он. правда, отметил большие заслуги Л.И.Мандельштама, однако в то же время сказал, что точка зрения автора рассматриваемого труда "по сути дела тесно соприкасается с точкой зрения откровенно махистской" [4, ед. хр. 232, л.10]. "Совершенно очевидно, – констатировал А.А.Коломенский, – теперь, особенно в свете последнего труда товарища Сталина, совершенно необходимо просмотреть все содержание пятого тома с точки зрения того, насколько проводится точка зрения об объективности законов природы, физики в частности" [4, ед. хр.232, л.11–12].

С резким возражением против выводов комиссии выступил академик М.А.Леонтович: "Я не могу согласиться со всем содержанием заключения комиссии и в таком виде, по-моему, нельзя принимать его. Это было бы неправильно и не принесло бы пользы" [4, ед. хр. 232, л.19]. Взгляды Л.И.Мандельштама, по его мнению, не являлись последовательными с точки зрения диалектического материализма, но они и не могли быть такими, так как никто их за таковые не выдавал. "По вопросам, связанным с основами теории относительности и квантовой механики, – продолжал он, – такой канонической точки зрения не существует и не может существовать в настоящее время" [4, ед. хр. 232, л.20]. И далее: "... меня чрезвычайно не удовлетворяет и подход товарищей из комиссии. Как-то выходит так, что серьезные физики, которые работали в комиссии, занимаются вопросами общефилософского характера и невольно сползают, я бы сказал, на тот стиль фетишизации слов, который для многих философствующих по вопросам физики товарищей характерен" [4, ед. хр. 232, л.21]. М.А.Леонтович также предостерег от принятия заключения, которое "может быть понято как отрицание и физического содержания теории относительности, как некоторый поход против физического содержания теории относительности, и, таким образом, может принести такой же вред, как выступление некоторых наших философов" [4, ед. хр. 232, л.24–25].

Отвечая на критику в свой адрес как редактора обсуждаемой книги, он сказал: "... продолжаю считать своей заслугой, что я в свое время добился, несмотря на имевшие место разногласия по этому поводу (в частности возражения со стороны некоторых товарищей, членов этой комиссии), издания этих лекций, входящих в пятый том. Мне удалось добиться этого благодаря той сильной поддержке, которую покойный Сергей Иванович (Вавилов. – А.С.) этому изданию оказал". И в заключение, касаясь возможного переиздания пятого тома с соответствующими комментариями, М.А.Леонтович заявил: "Не могу взять на себя этот труд. Комиссия должна согласиться с тем, что, очевидно, у меня имеются намеки на слепоту и мне вряд ли удастся его критически переработать" [4, ед. хр. 232, л.25].

М.А.Леонтовичу возразил В.И.Векслер. Он призвал учеников Л.И.Мандельштама не замазывать его ошибки, а критикой и самокритикой исправить их. В том же духе выступил профессор МГУ В.Н. Кессених. Он предложил не распространяться сейчас о заслугах Л.И.Мандельштама, поскольку, мол, "это опять-таки не соответствует той задаче, которая стоит сейчас" [4, ед. хр. 232, л.34], а усилить критику. "Анализ пятого тома, – говорил он, – показывает, что этот том представляет собой развернутое выступление с пропагандой махистских взглядов по основным вопросам теории познания в современной физике, сделанное безо всяких обиняков и безо всяких оговорок" [4, ед. хр. 232, л.36]. В заключение В.Н.Кессених отметил: "Когда же отдельные советские ученые, стремящиеся поддержать советскую науку на уровне мировой, рабски повторяют жалкую идеологическую путаницу буржуазного характера, как это делает академик М.А.Леонтович, они на деле отвлекают советскую науку от единственно правильного пути. Группа физиков во главе с академиком М.А.Леонтовичем, выступающим от имени Л.И.Мандельштама, под видом увековечения памяти своего учителя мешает советской физике в успешном решении новых задач, стоящих перед советской наукой" [4, ед. хр. 232, л.43].

Б.М.Вул, подводя итоги обсуждения, резко одернул М.А.Леонтовича, указав ему единственно правильный подход в современной физике, содержащийся в книге Ленина "Материализм и эмпириокритицизм". Осудил М.А.Леонтовича и И.В.Кузнецов, бросивший реплику: "У меня есть пожелание, чтобы ученый совет отметил неправильный характер выступления товарища М.А.Леонтовича, пытавшегося смазать теоретические ошибки академика Л.И.Мандельштама и выставить порочный тезис, будто бы наука сама себе философия, т.е. защитить махистскую установку" [9, ед. хр. 232, л.50]. Ученый совет это предложение принял. Было решено раздать текст заключения комиссии с поправками членов совета и окончательно утвердить его на следующем заседании.

Однако только 6 апреля 1953 г, проект решения был вынесен на ученый совет [4, ед. хр. 226, л. 95–124]. Председатель совета Д.В.Скобельцын сообщил, что предварительный текст решения одобрили 12 членов совета. Не согласился с заявлением академик Г.С.Ландсберг, так объяснивший свою позицию: "Я считал себя связанным тем обстоятельством, что при обсуждении этого текста, когда была полная возможность, не выступал. Но тогда я текста не видел и не мог во время обсуждения уловить все детали формулировок. Мне хотелось бы понять, представить себе это дело гораздо полнее. Поэтому я и внес предложение, чтобы текст был дан на рассмотрение. Я думал, что мог бы внести те или иные предложения об изменении редакции, но когда ознакомился с текстом, имея его на руках, пришел к выводу, что редакционными изменениями я не могу свою точку зрения выразить, так как не согласен с существом дела" [4, ед. хр. 226, л. 96–97]. Еще один член совета. А.П.Комар, в принципе согласившийся с проектом решения, тем не менее, выразил свое особое мнение: "... для более точного суждения о взглядах академика Л.И.Мандельштама необходимо было бы ознакомиться с оригиналами конспектов лекций Л.И.Мандельштама" [4, ед. хр.226, л. 114–115].

В опубликованном затем решении указывалось, что "в своем научном творчестве Л.И.Мандельштам не перешел от стихийного материализма к диалектическому материализму. Не опираясь на единственно верное научное мировоззрение, Л.И.Мандельштам допустил в своих трудах ряд философских ошибок субъективно-идеалистического характера" [8]. Назывались следующие ошибки: 1. "Л.И.Мандельштам часто отождествляет измерение физических величин с их определением" [8, с.132]. В подтверждение приводился такой пример из лекций Л.И.Мандельштама: "Возьмем для простоты определение времени хронометром. Таким образом, время, т.е. то, что я подставляю в формулы Ньютона вместо t, есть то, что показывает стрелка моих часов" [3, с.185]. Физику все предельно ясно. Но комиссия видит здесь совсем иное: "Такое отождествление времени с показанием часов является по своему существу махистским и сводит научную проблему изучения времени как формы существования материи к установлению тех или иных "рецептов" измерений... Такое решение вопроса, при котором наука имеет дело только с результатами измерений, приводит к агностицизму и идеализму" [8, с.133]. 2. "Когда Л.И.Мандельштам ставит вопросы теории познания, то он решает эти философские вопросы неправильно, так же, как зарубежные физики-махисты" [8, с.134]. Конечно, члены комиссии знали и даже сами подчеркивали, что Л.И.Мандельштам в своих лекциях не ставил и не решал никаких вопросов теории познания. Но он рассматривал структуру физической теории, и этого оказалось достаточным.

Л.И.Мандельштам расчленил физическую теорию на два этапа: введение математических величин для описания физических явлений (например, скорость, температура, напряженность электрического поля и т.п.) и сопоставление математических величин с физическими объектами (введение рецепта, указывающего как физическому объекту приписать численное значение величины). Комиссия сочла, что эти рассуждения "типичны по своему стремлению ограничить физику как науку, относящуюся только к результатам измерений. Эта общая черта, характеризующая все идеалистические высказывания по вопросам физики" [8, с.135].

В решении комиссии также отмечалось, что философские ошибки, допущенные Л.И.Мандельштамом, повторяют и его ученики – С.Э.Хайкин в своем учебнике "Механика" и Н.Д.Папалекси в "Курсе физики" (т. II)".

Сотрудники физического факультета МГУ, конечно, не могли оказаться в стороне от такой кампании. В конце ноября–начале декабря 1952 г. на своем философском семинаре они также рассмотрели "философские воззрения академика Л.И.Мандельштама" [9]. Вступительный доклад сделал В.Н.Кессених. Публикацию лекций Л.И.Мандельштама по теории относительности в пятом томе его "Полного собрания сочинений" он охарактеризовал "как попытку возрождения махистских теорий познания и реакционно-идеалистических взглядов на основные проблемы современной физики" [9, с.202]. Оказывается, методологической основой лекций Л.И.Мандельштама являлись "реакционные идеи" Кона, Мизеса, Пуанкаре и других махистов. Поэтому взгляды Л.И.Мандельштама В.Н.Кессених квалифицировал как "чисто субъективистские". По его мнению, "важнейшие физические понятия – пространство и время – определяются Мандельштамом... как продукт человеческого разума" [9, с.202]. По В.Н.Кессениху, "основные понятия физики, основные законы природы выступают у Мандельштама как произвольные создания мышления... Отношение к основным понятиям и физическим законам, проповедуемое в трудах Мандельштама, характерно для махистского мировоззрения" [9, с.203].

Профессор Н.А.Капцов подверг критике воззрения Л.И.Мандельштама в области квантовой механики: "Мандельштам не задумывается над проблемой глубокого изучения электрона, т. е. такого физического объекта, который обладает одновременно противоречивыми свойствами волны и частицы" [9, с.203–204], а акцентирует внимание на описывающих его поведение операторах. Это показалось Н.А. Капцову не материалистическим подходом. И уже совсем непонятно ему, почему "Мандельштам считает квантовую механику не просто новой физической теорией, а целым новым мировоззрением" [9, с.204].

П.И.Шушпанов предостерег против распространения "махистских взглядов Мандельштама, замаскированных мнимой индифферентностью к философии ученого, якобы занимающегося только физическими проблемами и не принимающего участия в идеологической борьбе" [9, с.204]. По его мнению, это большая опасность, которая требует серьезного внимания. Р.С.Бобровская попыталась ответить на вопрос о том, каков общий подход Л.И.Мандельштама к изложению и толкованию основ теории относительности и пришла к выводу: "Академик Мандельштам не считает общетеоретические и методологические взгляды необходимым и основным условием "действительного понимания" теории относительности, размежевывает (конечно, только на словах!) физические и философские основы теории относительности... Ошибочность этой концепции очевидна" [9, с.204]. Но это еще вроде ничего. А вот то, что "Мандельштам почти полностью игнорирует работы русских ученых в области теоретических и экспериментальных исследований электромагнитного поля" [9, с.204], – это плохо. Еще хуже такой факт научной биографии: Л.И.Мандельштам "основательно познакомился" с философскими взглядами Пуанкаре, Уайтхеда и Мизеса, но нигде "не упоминается, что Л.И.Мандельштам изучал или хотя бы читал "Материализм и эмпириокритицизм" В.И.Ленина или "Анти-Дюринг" и "Диалектику природы" Ф.Энгельса [9, с.204].

Затем выступил профессор С.Д.Гвоздовер. Он заявил, что "дискутировать по поводу оценки философских взглядов Мандельштама излишне, так как очевидно, что мировоззрение этого крупного физика было чисто махистским" [9, с.204], но издание пятого тома трудов Л.И.Мандельштама, по его мнению, нельзя считать ошибочным или нецелесообразным, так как в нем собраны ценные физические работы, лекции и семинары.

Доцент М.Д.Карасев отметил: Л.И.Мандельштам интересовался философией, но "весь материал его публичных выступлений пронизан осторожной мыслью: не будем касаться философии... Как бы ни маскировал автор свои философские взгляды, они, бесспорно, могут быть выявлены при внимательном анализе его физических трудов". После такого анализа М.Д.Карасев "выявил", что "взгляды этого крупного физика пропитаны субъективным идеализмом в форме махизма и операционализма". И поэтому он счел неправильным издание пятого тома, так как "идеологическому воспитанию нашей молодежи подобными изданиями может быть нанесен значительный вред" [9, с.205]. С М.Д.Карасевым согласился профессор В.Г.Фридман. Издание пятого тома сочинений Л.И.Мандельштама он счел "грубейшей ошибкой, которая явилась результатом господства чуждых советской науке нравов, следствием монопольного положения группы ученых, не допускающих критики и самокритики в своей среде" [9, с.205–206].

Выступление профессора Д.Д.Иваненко, по-видимому, имело целью успокоить разошедшуюся аудиторию. Он заявил, что Л.И.Мандельштам занимался классической физикой и его "заслуги в развитии теории относительности и квантовой механики незначительны" [9, с.205].

В заключение выступил профессор Я.П.Терлецкий. Он оценил проведенную дискуссию как способствующую раскрытию махистского характера идеологии Л.И.Мандельштама. В резолюции, принятой участниками дискуссии, указывалось: "Издание пятого тома трудов Л.И.Мандельштама представляет попытку возрождения махистских взглядов в советской физике. Появление тома – яркое свидетельство слабого развития критики и самокритики в среде советских, ученых" [9, с.206].

Смерть Сталина и последовавшие затем события помешали полностью развернуться очередной идеологической кампании. Но на имени Л.И.Мандельштама еще долго лежала печать проповедника "вредной" теории. Президиум АН СССР перестал объявлять премии Л.И.Мандельштама (они были учреждены в 1944 г., вручены только два раза, а после идеологической кампании фактически отменены) [2]. Только сейчас одна премия восстановлена. До 1972 г. не переиздавались труды Л.И.Мандельштама. Даже столетие со дня его рождения (1979 г.) отметила не Академия наук СССР, а лишь два ее отделения.

Все это в прошлом, но не таком далеком, как кажется. Еще живы некоторые участники той кампании. Мотивы, двигавшие ими, историк физики раскрыть не может. Здесь нужны принципиальность психолога, талант писателя. Историк может только напомнить и предостеречь.

ЛИТЕРАТУРА

1. Сонин А.С. Несколько эпизодов борьбы с "космополитизмом" в физике // Вестн. АН СССР. 1990. №8. С.122–133.

2. Рытов С.М. Идейное наследие Л.И.Мандельштама и его дальнейшее развитие // Вопр. истории естествознания и механики. 1988. №3. С.41–54.

3. Мандельштам Л.И. Полн. собр. соч. Т.5. М., 1950.

4. Архив АН СССР. Ф.532. Oп.1. Ед.хр. 213. Л.5.

5. Философские вопросы современной физики М.: Изд. АН СССР. 1952. С.64.

6. Максимов А.А. Против реакционного эйнштейнианства в физике // Красный флот. 1952. 14 июня.

7. Фок В.А. Против невежественной критики современных физических теорий // Вопросы философии. 1953. №1. С.168–174.

8. О философских ошибках в трудах академика Л.И.Мандельштама (Решение ученого совета Физического института имени П.Н.Лебедева АН СССР. 9 февраля 1953 г.) // Успехи физических наук. 1953. Т.51. №1. С.131.

9. Семенов А.А. Об итогах обсуждения философских воззрений академика Л.И. Мандельштама // Вопр. философии. 1953. №3. С.199–206

Источник: А.С.Сонин. Газета "Красный флот" против идеализма в физике
// Вестник РАН, 1991, т.61, №1, с.113-122.