8

300 ЛЕТ СО ДНЯ РОЖДЕНИЯ НЬЮТОНА

В своих воспоминаниях Б. А. Введенский и А. Л. Минц с восхищением пишут о работе Сергея Ивановича, связанной с юбилеем Ньютона.

Труды С. И. Вавилова по истории науки обширны и удивительно многогранны. Каждая из его статей всегда содержательна и исключительно интересна. Один только перечень имен ученых, которым он посвятил статьи (и часто не одну, а несколько), впечатляющий: Лукреций, Галилео Галилей, Франческо Гримальди, Христиан Гюйгенс, Исаак Ньютон, Майкл Фарадей, Леонард Эйлер, Альберт Майкельсон, Жан Перрен, М. В. Ломоносов, В. В. Петров, А. Н. Крылов, С. В. Ковалевская, П. Н. Лебедев, П. П. Лазарев. К этому надо добавить ряд статей, содержащих анализ тех или иных периодов развития науки и культуры и часто включавших в себя краткие биографии и обзоры научной деятельности отдельных ученых. Так, в статье «Очерк развития физики в Академии наук за 220 лет» отдельные короткие статьи посвящены 33 академикам-физикам, бывшим в составе Академии наук СССР с 1725 по 1945 г. [65]. Об особенностях развития пауки во Франции и о многих ученых, особенно о Гаспаре Монже, рассказано в замечательной статье «Наука и техника в период Французской революции» [41]. Не менее интересны и другие статьи. Все эти прекрасные работы по истории физики собраны во второй части 3-то тома Собрания сочинений С. И. Вавилова и занимают в нем 750 страниц большого формата [1]. Среди этого богатого наследия, несомненно, весьма значительное место принадлежит работам, посвященным Ньютону. Только о нем Сергей Иванович написал отдельную книгу, и притом книгу, во многих отношениях замечательную [51]. Ее первое издание было опубликовано, при этом вовсе не случайно, в начале 1943 г. Она приурочена к трехсотлетию со дня рождения Ньютона, родившегося 4 января 1643 г. (25 декабря 1642 г. по старому стилю).

В предисловии к первому изданию книги (оно датировано ноябрем 1942 г.) Сергей Иванович пишет: «В эти тяжелые и решающие дни, когда вопрос идет о жизни и смерти нашей родины, нельзя забывать и о знамени культуры, под которым и за которое наш народ ведет смертельный бой с современными аттилами и чингисханами.

Направляя сейчас основные усилия на помощь нашей героической Красной Армии, Академия наук СССР не может пройти мимо знаменательной даты — трехсотлетия со дня рождения одного из величайших творцов культуры — Исаака Ньютона».

Кончается предисловие словами:

«Нельзя забывать, что И. Ньютон — один из важнейших и наиболее действенных гениев той культуры, за которую сейчас сражается антифашистский мир».

В предисловии ко второму изданию (декабрь 1944 г.) он пишет:

«Книга составлялась в грозные дни сталинградской битвы, решившей исход войны.

Невиданная война заставила ограничить ньютоновские торжества в Англии, США и других странах, как можно судить теперь по дошедшим до нас иностранным журналам. Не появилось ни одной книги, посвященной Ньютону, юбилей был отмечен лишь немногими собраниями и небольшими журнальными и газетными статьями».

И с гордостью за нашу страну добавляет:

«С удовлетворением можно отметить, что на нашей родине, несмотря на напряжение исторических сталинградских дней, решивших ее судьбу, юбилей Ньютона праздновался широко и с большим единодушием. Помимо многочисленных торжественных заседаний в научных институтах, университетах и других учреждениях, по всей стране, в юбилейные дни в СССР было издано пять книг, посвященных Ньютону, и среди них большой том статей...»

Сергей Иванович говорит, что война идет к своему победному концу, и в заключение:

«В такое время рассказ о жизни и работе "украшения рода человеческого" может многих ободрить и вдохновить».

Нет сомнения, что подготовка к юбилею Ньютона в трудные дни 1942 г. и проведение его в 1943 г.— это одно из проявлений великого духа нашего народа, сражавшегося за правое дело и уверенного в победе. Мы вправе этим гордиться.

И все же поражаешься, как могла быть написана в 1942 г. книга Сергея Ивановича «Исаак Ньютон», несомненно, одна из лучших научных биографий, когда-либо публиковавшихся. Какое восхищение вызывает личность ученого, отдававшего все силы обороне страны, у которого тем не менее хватило не только таланта, но воли и поразительной силы духа на свершение этого подлинно научного подвига.

Книга «Исаак Ньютон» не единственный труд С. И. Вавилова о Ньютоне. Еще в 1927 г. он пишет статьи «Исаак Ньютон и закон всемирного тяготения», «Принципы и гипотезы оптики Ньютона» [16, 17]. В том же году вышел перевод книги Ньютона «Оптика, или Трактат об отражениях, преломлениях, изгибах и цветах света» с примечаниями С. И. Вавилова. В 1943 г. напечатана статья «Ньютон и современность» [52]. Перевод с комментариями «Лекций по оптике» Ньютона опубликован в 1947 г. [75]. При этом Сергей Иванович переводил сочинения Ньютона прямо с латинского оригинала. Издание лекций Ньютона на русском языке было первым их полным переводом с латыни на живой язык. После того как отгремела война, в Англии 15–19 июля 1946 г. состоялось торжественное празднование трехсотлетия со дня рождения Ньютона. Можно ли удивляться тому, что доклад С. И. Вавилова, который отвез в Англию участник этих торжеств академик Б. А. Введенский, вызвал сенсацию. Однако Борис Алексеевич в своих воспоминаниях, видимо, ошибается, что его от имени Сергея Ивановича прочел Андраде (Эндрейд). В примечании к русскому изданию доклада, озаглавленному «Атомизм И. Ньютона» [2] , сам Сергей Иванович благодарит проф. Дэля, почетного члена Академии наук СССР, огласившего текст доклада.

Какую известность получил этот доклад, видно из статьи Дж. Бернала, посвященной памяти С. И. Вавилова и обращенной к широкому кругу читателей «Nature» [3] . В ней есть такие слова: «Английским читателям памятна его работа, посвященная трехсотлетнему юбилею Ньютона, в которой он по-новому освещает атомизм Ньютона и его тесную связь с оптикой и химией».

Быть может, стоит в связи с этими словами процитировать и заключительный абзац статьи Бернала, где он отдает должное С. И. Вавилову — человеку и ученому:

«Для Вавилова как человека было характерно спокойное и сдержанное достоинство. Он внушал глубокое уважение здравостью своих суждений и цельностью и прямотой своего характера. Он умер на посту, по всей вероятности, в результате переутомления, однако проделанная им работа на пользу родины превосходит обычно выпадающую на долю одного человека. Наряду с Ломоносовым его будут считать одним из великих создателей науки в СССР».

Бернал не сомневался, что английскому читателю памятен доклад С. И. Вавилова. Несомненно, о нем много писалось в то время в прессе. В этом смысле характерна статья Доры Россель в издававшейся в то время на русском языке английской газете «Британский союзник» (№ 32 (209) от 11 августа 1946 г.). Последняя часть этой статьи посвящена С. И. Вавилову (эту газету нам любезно предоставил Ю. Н. Вавилов).

«25 декабря 1642 г. родился человек, который считается во всем мире величайшим предтечей расцвета науки, — сэр Исаак Ньютон.

Трехсотлетие со дня его рождения было отмечено в Великобритании Королевским обществом в 1942 г. Этот день был отпразднован также и в Советском Союзе. Однако война помешала провести в то время международную встречу ученых, посвященную этому событию.

Королевское общество использовало первую же предоставившуюся возможность для приглашения в Великобританию своих иностранных членов и представителей академий наук всего мира с тем, чтобы они приняли участие в праздновании, достойном памяти великого ученого. Торжества были рассчитаны на одну неделю.

На этот праздник не пригласили лишь представителей Германии и Японии. Из 150 академий наук только 8 не смогли прислать своих представителей.

15 июля текущего года в Лондоне собрались примерно 140 выдающихся ученых мира, представителей Великобритании, ее доминионов и колоний, Советского Союза, Соединенных Штатов и двадцати других стран. Первое заседание состоялось в знаменитых залах Королевского общества, президентом которого сэр Исаак Ньютон был в течение двадцати пяти лет — с 1703 до 1727 г.

И в самом деле, невозможно отделить Королевское общество от имени Ньютона. Слава Ньютона, уже при жизни великого ученого ставшая международной, содействовала упрочению положения Королевского общества в трудные годы его становления.

О том, как глубоко чтит ныне человечество память Ньютона, говорит хотя бы тот факт, что среди прибывших на торжество делегатов было не менее половины всех иностранных членов Королевского общества.

К сожалению, мы не можем перечислить здесь имена всех выдающихся деятелей науки, прибывших на "Неделю Ньютона" в Лондон. Данию представлял член Королевского общества профессор Нильс Бор. От Франции прибыли член Королевского общества знаменитый математик профессор Ж. Адамар, которого немцы заключили в концлагерь, несмотря на преклонный возраст, и выдающийся физик профессор Поль Ланжевен. Норвегию представлял член Королевского общества метеоролог профессор В. Ф. Бьеркнес.

Из Голландии прибыл геофизик профессор Ф. А. Венинг-Мейнес, из США выдающийся онколог доктор Ф. Пейтон Роус. Оба они также являются членами Королевского общества.

Организаторы торжеств пригласили десять советских ученых, из которых смогли прибыть четверо — член Королевского общества академик И. Виноградов, академик А. Арбузов, академик Б. А. Введенский и член-корреспондент Академии наук СССР В. Амбарцумян.

Британскую науку представляли среди прочих директор Департамента научных и технических изысканий, член Королевского общества сэр Эдуард Эпплтон, Королевский астроном сэр Гарольд Спенсер Джонс, член Королевского общества профессор сэр Э. Н. да Коста Андраде.

Состояние здоровья не позволило всемирно известному Альберту Эйнштейну совершить переезд из Соединенных Штатов в Британию. На торжествах присутствовал — несмотря на свой преклонный возраст — 88-летний доктор Макс Планк. Он известен и как ярый противник фашизма, хотя он и немецкого происхождения, и как ученый, наиболее близкий по духу творчеству Ньютона. Напомним, что Макс Планк положил начало квантовой теории.

*    *    *

В залах Королевского общества царила атмосфера, столь характерная для больших торжеств мирного времени.

Украшенный вход в здание, на полу богатые красные ковры. Много живых цветов. Мягкий рассеянный свет льется на белую колоннаду.

"Неделю" открыл в торжественной обстановке в зале библиотеки президент Королевского общества сэр Роберт Робинсон.

Приветствуя прибывших гостей от имени Королевского общества, сэр Роберт выразил надежду на более тесное сотрудничество науки на международной арене. Он говорил также об общем для всех ученых языке науки, который должен сыграть заметную роль в укреплении дружбы между народами.

Сэр Роберт указал далее, что он считает недостаточным принятые до сих пор меры по увековечению памяти Ньютона в Британии. Он рад сообщить, что в связи с трехсотлетием со дня рождения великого ученого решено создать в Великобритании обсерваторию имени Исаака Ньютона, снабженную современным научным оборудованием, в том числе телескопом, имеющим диаметр 100 дюймов (254 см).

Канцлер Казначейства обещал обратиться в парламент с просьбой об ассигновании средств на это учреждение, которое будет собственностью Британского правительства и будет открыто для изучающих астрономию во всех странах мира.

Делегации были представлены руководителем церемонии и передали сэру Роберту адреса с выражением горячих пожеланий и дары Королевской академии по случаю торжеств.

Позже эти дары и адреса были выставлены для обозрения.

Среди них подаренные Академией наук СССР труды Ньютона, переведенные на русский язык. Они переплетены в пунцовую кожу с золотым барельефом Ньютона.

Как сообщил позднее профессор Андраде, русский перевод "Лекций по оптике" Ньютона является первым переводом этого произведения ученого на какой-либо иностранный язык.

В письме Академии наук СССР, сопровождавшем дар, выражается надежда, что "славное имя Исаака Ньютона может стать символом благородных объединенных усилий цивилизованных наций во имя прогресса науки и благополучия человечества".

Академия наук Чехословакии выразила большую благодарность британским ученым за "неоценимую помощь, которую они оказали всем свободолюбивым народам в их борьбе, направленной к быстрейшему победному завершению обеих мировых войн".

В письме Датской академии говорится о законе Ньютона, "запечатленном в умах людей далеко за пределами ученых кругов".

В первый же день торжества профессор Андраде прочел доклад, посвященный памяти Ньютона.

"Время от времени,— сказал он,— в жизни народов появлялся человек, имя которого оставалось в веках. Такими людьми были Шекспир, Бетховен, Ньютон. Но из всех Ньютон был наиболее универсальным. Именно по этой причине представители пяти материков собрались сюда, чтобы торжественно почтить его память.

Надо сказать, что ребенком Ньютон не подавал никаких признаков своего будущего величия. На ферме, где Ньютон родился, он приносил мало пользы. Его отправили в Кембридж. Родные, несомненно, готовили Ньютона к церковной карьере.

В 1661 г. мы видим Ньютона студентом без средств в Тринити-колледже. Когда Кембриджский университет закрылся в связи с эпидемией чумы в 1665 и 1666 гг., Ньютон возвратился на родину в Вулсторп (Линкольншир).

Ньютон имел возможность пользоваться двумя бесценными дарами, которых нет теперь ни у кого,— полной свободой и совершенной тишиной.

К этому периоду следует отнести то колоссальное сосредоточение мысли, которое привело затем к бурному расцвету гения Ньютона. Можно полагать с достаточной достоверностью, что к 24 годам, когда Ньютон возвратился в Кембридж, им уже были заложены прочные основы его дальнейших трудов в трех больших областях науки, с которыми неразрывно связано его имя: исчисление бесконечно малых, природа света, теория всемирного тяготения со всеми ее приложениями".

Далее профессор Андраде дал яркий портрет Ньютона как ученого, человека, химика, даже как политического деятеля, наделенного "честной храбростью", и государственного служащего, управляющего Королевским монетным двором.

Профессор Андраде показал Ньютона на фоне того, что думали о нем современники. Ньютон был болезненно чувствителен к критике, страшился полемики, но не из какого-то ощущения своей неполноценности, а скорее потому, что, сознавая свои гениальность, он боялся помех для размышления, с которыми неизбежно связаны всякие споры.

По мнению докладчика, Ньютон был "способен на такую длительную и интенсивную мозговую работу, на какую не был способен никто — ни до него, ни позже".

Используя отрывки из благородной прозы XVIII столетия, а также остроумные и поэтические образы, профессор Андраде настолько тронул сердца своих слушателей, что аудитория, состоящая из ученых, начала горячо аплодировать, что бывает в таких кругах весьма редко. Таким образом, после выступления профессора Андраде была нарушена, как об этом сказал сэр Роберт Робинсон, одна из строгих традиций зала докладов.

Дело в том, что научные доклады в Королевском обществе по установленному обычаю выслушиваются в почтительном молчании.

Вечером делегаты присутствовали в "Ковент-Гардене" на балете.

*    *    *

На следующий день ученые, присутствовавшие на торжествах были приняты Королем и Королевой, которые устроили прием в парке Букингемского дворца.

Большой прием по случаю "Недели Ньютона" состоялся и в Королевском обществе. Залы здания общества были наполнены гостями.

Внимание гостей привлекали первые издания трудов Ньютона, телескоп-рефлектор, сделанный самим Ньютоном, портреты и скульптурные изображения великого ученого, как принадлежащие Королевскому обществу, так и одолженные последнему на время проведения торжеств.

На следующий день делегаты прибыли в Кавендишскую лабораторию Кембриджского университета. Отсюда ученые направились в Тринити-колледж, где были встречены ректором колледжа, знаменитым историком доктором Дж. М. Тревельяном и членами колледжа. Они были приглашены на завтрак, сервированный в зале, где, будучи бедным студентом, обедал когда-то Ньютон.

В своем выступлении доктор Тревельян сказал, что празднества, организованные Королевским обществом, являются "солнечным лучом, прорвавшимся через тучи величайшей войны, которую когда-либо переживал современный мир".

Доктор Тревельян сказал далее, что Тринити-колледж и Кембриджский университет гордятся тем, что, несмотря на громадные успехи современной науки, имя Ньютона пользуется таким уважением.

Подобно некоторым другим гениальным людям, Ньютон был человеком исключительно чутким, со слабым здоровьем, и ему нужны были помощь и поощрение, которые мог дать Тринити-колледж.

Выдающийся деятель Кембриджского университета Джон Мейнард Кейнс перед своей смертью работал над некоторыми малоизвестными рукописями Ньютона.

Содержание труда лорда Кейнса огласил его брат сэр Джеффри Кейнс, главный хирург Лондонской больницы св. Варфоломея.

Работа лорда Кейнса дает новый образ Ньютона. Оставляя на время в стороне Ньютона — великого вдохновителя рационалистических учений XVIII столетия, лорд Кейнс попытался дать очерк о личности ученого на фоне его времени.

В те дни теология, алхимия и черная магия все еще имели большее влияние, нежели недавно родившаяся экспериментальная наука. По определению Кейнса, Ньютон в зрелые годы был человеком, одной ногой стоящим в средних веках, а другой — в веке современной науки.

Его мозг охватывал время от Древнего Вавилона до наших дней. Он был поглощен и ошеломлен созерцанием Вселенной как "криптограммы, созданной всемогущим", которую он должен был разрешить, угнетен сознанием ограниченности своих точных вычислений. Его терзало даже собственное неверие в троицу и в христианского бога.

Позже Ньютон, боготворимый идол лондонского общества, отказался от попытки проникнуть сразу во все тайны природы. Эта попытка потребовала от него сверхчеловеческих усилий и привела ученого на грань безумия.

Слова лорда Кейнса прозвучали в обстановке, которая хорошо гармонировала с ними: в темном, отделанном деревом высоком средневековом зале, с его длинными обеденными столами. С галереи, отведенной для музыкантов, звучали голоса хора.

Словно ответной музыкальной фразой в симфонии прозвучало после доклада Кейнса присланное президентом Академии наук СССР С. И. Вавиловым сообщение об атомистических воззрениях Ньютона. Доклад этот был зачитан на следующий день в Королевском обществе сэром Генри Дэлем.

Блестящим анализом академик Вавилов показал, что Ньютон отверг гипотезу Декарта и выдвинул свою теорию действия на расстоянии, без посредствующей среды — эфира, тем самым примкнув к Эпикуру и Лукрецию — атомистам Древней Греции.

Изучая атомное строение материи, Ньютон в своих химических исследованиях опередил многие поколения исследователей и близко подошел к представлению о ядре атома. Ньютона поэтому следует считать истинным предшественником Резерфорда.

Ньютон говорил: "Человек не имеет силы разделить то, что бог сделал единым". Если частицы разобьются или изменятся, состоящая из этих частиц субстанция также будет изменяться.

Модели строения атомов, предложенные современными учеными, соответствуют идеям Ньютона.

Здесь мы явно имеем дело не с мечтой алхимика, а с работой ученого, который, как сказал сэр Роберт Робинсон, достиг в теории структуры материи того, что было возможно при тогдашнем состоянии химии.

Как сэр Генри Дэль, так и сэр Роберт Робинсон подчеркнули оригинальность и важность впервые опубликованных работ Вавилова. Королевскому обществу поручили написать Вавилову письмо с благодарностью за оказанную честь — присылку доклада, приуроченого к такому большому торжеству, написанного притом отличным английским языком.

Ученые продолжали свои занятия. Продолжались и приемы. Большой прием, устроенный в честь участников "Недели" лордом-мэром Лондона, состоялся в Гилдхолле.

Так закончился праздник науки. Это был не только мировой праздник ученых, но и величайшее событие в интеллектуальной жизни наших дней».

И. М. Франк